– Что ему надобно?
Горничная вышла ей навстречу:
– Всё готово, ваше сиятельство.
– Показать вам что-то. Дело обсудить, – ответил снизу лакей Яков.
Горничная при звуках его голоса вдруг покраснела.
Мари обернулась на лакея.
Гримаса выражала его большие сомнения в том, что у крепостного мужика есть что показать барыне.
– Что показать?
Яков презрительно заметил:
– Не имею чести быть осведомлённым, ваше сиятельство.
«Василий и его идея», – вспомнила Мари. Сил не было вникать. Она махнула рукой:
– Яков, передай ему: не сейчас, потом.
Лакей надменно поклонился ей.
Горничная старательно отводила глаза, чтобы ненароком не встретиться с его наглым, будоражащим взглядом.
– Всё готово, ваше сиятельство, – повторила глуховато. Щёки её розовели.
– Ты знакома с Яковом? – спросила Мари.
– Я? Нет. Кто это?
Мари прошла.
В гардеробной пахло раскалёнными щипцами для волос.
Горничная помогла снять платье.
У Мари был секрет. Немного постыдный, учитывая положение и доходы мужа.
Мари причёсывалась сама. Осторожно зажимала щипцами прядь, с приятным страхом чувствуя щекой близкий жар металла. Оттягивала к концу. Завёртывала. Вынимала. Горничная держала шпильки наготове.
– Анфиса, шпильки.
Привычные движения, привычный результат. Воткнув в узел волос последнюю шпильку, Мари почувствовала себя успокоившейся.
Горничная осторожно поднесла к её убранной голове голубую шёлковую трубу платья. Мари просунула, не касаясь, голову, с наслаждением, как в прохладную воду, нырнула руками, плечами. Горничная принялась прикалывать на платье цветы.
Несвицкие приехали на бал, как приезжали в Петербурге: чтобы не среди первых и не среди последних. Но это был не Петербург.
Несколько мгновений они недоумённо стояли в пустой передней зале перед большим зеркалом. Лакей убежал звать хозяйку. В пол отдавало дрожью – танцевали мазурку. Доносились отдалённые залпы, похожие на пушечные, когда все кавалеры разом припадали в прыжке. Бал был в разгаре.
– Однако, – иронически молвил за голыми плечами своих дам князь.
– Где все? – шепнул сестре Мишель.
– О, как я рада! – звонко расцеловалась запыхавшаяся губернаторша: сперва с княгиней, потом с… но Алина в последний момент надменно отшатнулась, и губернаторша чмокнула воздух в нескольких вершках от её напудренной щеки.
– Мы уже думали, вы не приедете! – простодушно призналась губернаторша. – А хозяин танцует, – объяснила отсутствие мужа.
– Завидно, – отозвался князь.
– Вы любите танцевать? – тут же подхватила губернаторша.
Князь Несвицкий ответил поднятой бровью: она что – всерьёз?
– Нас задержали горничные, так досадно. Чувствую, мы пропустили всё веселье, – тут же пропела княгиня.
Алина закатила глаза. Мишель усмехнулся.
– О, веселья ещё хватит. – И хозяйка повела припозднившихся гостей в пёстрый шум бальной залы.
Скоро князь присоединился к разговору по душе. В том смысле, что он мог слушать его вполуха. Княгиня уселась в креслах, откуда другие дамы наблюдали за своими дочерями-невестами. Первый танец Мишель танцевал с сестрой:
– Не допущу, чтобы моя сестра отиралась у стены с кислыми старыми девами.
– Ты очень мил. Но мне всё равно, где скучать – у стены или с каким-нибудь унылым кавалером.
– Может, не все унылые, – заметил Мишель, обводя её в танце.
– На тебя засматриваются, – сообщила сестра.
– Хорошенькие?
Алина улыбнулась:
– На твой вкус или на мой?
– Пусть на твой.
– Боже, посмотри. Что за перья у неё на голове, сорочьи?
