В пять утра нас поднял голос Коли Малинина:
– Вставайте! Солнце!
Сквозь двойную палатку ничего не было видно вообще, поэтому мы послали его «в баню». Тогда он стал вытаскивать нас за ноги. Каково же было наше удивление, когда мы вылезли и не обнаружили на небе ни одного облачка. Мощный ветер прогнал все облака и продолжал неистово дуть. Мы разделись, достали сырые вещи из рюкзаков и палатки. Тундра вокруг лагеря стала походить на цыганский табор после тотальной стирки. Солнце и ветер за несколько часов сделали своё дело. Одежда и вещи высохли. Нам даже удалось сходить на ознакомительную экскурсию по окрестностям. К обеду ветер нагнал тучи. В час дня снова пошёл дождь. Он продолжался ещё неделю. Нам он был уже не страшен. Я не представляю, что бы мы делали, если бы не просушились и не подготовили лагерь. Небо услышало нашу просьбу.
Конечно, каждый волен по-своему рассудить этот случай…
18.05.97
В бухте Дежнёва, что расположена на самом севере Камчатки, стояла отличная осенняя погода. Северный ветер принёс антициклон. Солнце отражалось в снежных шапках самых высоких сопок и играло на волнах грозного Тихого океана. Тундра к концу первой декады сентября стала пёстрой от всевозможных красок. Яркие жёлтые, оранжевые, красные, бордовые и коричневые цвета разбавили тёмно-зелёные, серые, салатные и изумрудные тона. Как на персидском ковре, природа разбросала белые пятна пушицы рядом с голубыми пятнами ягод гонобобеля и асфальтово-чёрными шикши. Только цвет прибойки не изменился: её составляли здесь красно-бурые, тёмно-серые и зеленоватые камни из яшмы и яшмовидных кварцитов, что характерно для корякских фьордов.
Вот таким прекрасным сентябрьским утром трое студентов биофака: я, Влад и Андрей, живущие здесь ради наблюдения за моржами, разглядывали из своего лагеря в шестидесятикратную подзорную трубу моторную лодку, спешащую к берегу. Из нашего лагеря просматривалась практически вся бухта и большая часть её побережья. Гости в бухте Дежнёва бывали не просто редко, а очень редко. Да и откуда им было взяться здесь, на краю света? В появившейся из-за мыса лодке к нам, похоже, плыли соседи – рыбаки из бригады, стоящей десятью километрами севернее. Так как плавсредства у нас не было, то осваивать местность приходилось по суше. Ещё неделю назад мы увидели с соседнего хребта в стороне, откуда сейчас плыли люди, реку и деревянные постройки.
Перед лодкой разлетались гаги и утки, собравшиеся тысячами в этой огромной бухте. Когда люди причалили к косе, лежащие поодаль моржи беспокойно приподняли головы и стронулись с лежбища в прибойку, но, немного погодя, успокоившись, грузно стали выбираться обратно на галечник. Их коричневые и розовые тела снова заполнили побережье. На озере, что было отделено от моря тоненькой косой, поднялась большая стая горбоносых турпанов. Эти чёрные птицы устремились в бухту плотной массой. Они летели над руслом узенькой протоки, которая соединяла озеро с океаном, повторяя все её изгибы и повороты. Их чёрные тела и крылья слились в единую массу. Сверху казалось, что это асфальтовая дорога несётся в бескрайние водные просторы.
Вскоре два рыбака с карабинами наперевес поднялись к палатке. Представившись Александром и Алексеем, они вынули из мешка две кеты, пару гольцов. Покурив, рыбаки перешли к делу. Их интересовали медведи. Алексей был на путине впервые. За всё лето ему не представился случай застрелить «косолапого». Скоро должно было прийти судно, чтобы их забрать вместе с заготовленной икрой и рыбой, поэтому они решили не откладывать вопрос с добычей зверя в долгий ящик. Около их рыбацкой базы медведи не водились. Многолетняя традиция по уничтожению тундровых гигантов привела к оскудению запасов. Попасть к рыбакам от нас можно было только по морю, либо – перевалив через хребет, выходящий на их сторону практически отвесной пропастью. Видимо, по этой причине медведи, водившиеся в изобилии около нашего лагеря, не попадались около рыбацких построек. В поисках зверя рыбаки и приплыли в нашу часть бухты. Мы обрадовались свежим людям, но идти на охоту наотрез отказались. Нам было жаль медведей, хотя те не так давно разграбили наш лагерь.
