Сегодня открытое партсобрание.
«Роль коммунистов в укреплении дисциплины труда».
Докладчик Беляев.
Обычно он приходил в двенадцать. А сегодня прорезался до девяти. Засекает жареные факты для доклада.
Аккуратова опоздала на пять с половиной минут и высказалась:
– А-а! Формализм! Пускай сам Беляев приходит вовремя!
Владимир Ильич, традиционно краснея, попенял ей:
– Когда будешь ответсеком, тогда будешь указывать.
– Противно! – бунтует Татьяна. – Не буду работать.
– А ты забастуй, – советую я. – Сядь на стол.
Травмированная Беляевым Татьяна молча выходит в коридор покурить.
– Слышь, Савуль! Я возьму тебя за пуп! – обещает кому-то по телефону Бузулук.
Он держится петушком.
Ия в рифму режет:
– У Олега Бузулýка
Родилось четыре внука.
Звонит нормировщик Назаренко:
– У вас информация с волгоградского «Красного Октября» неверна.
– Почему? – спросил я.
– Не могли так быстро сделать баланс и дать премию за шестьдесят восьмой год. У нас ещё нескоро…
– Если у вас расхлябанность, это не значит, что везде.
– Есть кто выше вас?
– По росту? Не мерились. Звоните в Волгоград и уточняйте.
Несколько минут остаётся до начала собрания.
Беляев, потягиваясь, говорит Артёмову:
– Завтра в отпуск.[24] Дышать буду во весь кредит![25] Рвану в наш дом отдыха «Озеро».
– Да. Живи потише подальше от людей.
– Я, Вань, не могу без людей. Как выпью, тянет меня на свет, к дружинникам.
– Или дружинников к тебе? Это ж они на хмелеуборочной[26] очищают улицы от поддатиков.
Смирнова просит Беляева:
– Отпустите оформить документы в бухгалтерии.
– Оформите завтра! – сердито бросает ей Романов, космический обозреватель.
Смирнова окусывается:
– Это вы, Романов, завтра полетите в космос.
Беляев докладывает:
– Нерационально мы, товарищи, расходуем время. В обед отделы пустуют. Сядут на обед хором, компашкой. Знаете ж нашу столовую, быстро котлету не съешь.
– Даже хором! – подхватывает всё собрание.
Колесов был категоричен:
– Надо свято чтить свою организацию… А Ржешевский хотел на пять дней уехать от «Сельской жизни» в Эстонию делать полосу. А конфуз с алтайским корреспондентом-путаником Карасёвым? Осенью в нашем вестнике был материал из Благовещенки «Живой памятник Ильичу». Жители посёлка посадили аллею в память о вожде. Заметку опубликовала краевая «Алтайская правда». Карасёв переписал и простучал к нам наверх. Через полтора месяца прислал вторично ту же свою заметку, только превратил Благовещенку уже в Благовещенск. Это как же надо упиться? И очь оригинально оправдывался перед нашим сотрудником: «Понимаешь, старик, сволота в «Алтайской правде» сбила под заметкой нашу фирму ТАСС и подвела меня». Кто-то подвёл его, а не он сам себя высек!
– Да слишком мы нянчимся с лодырями! – выкрикнул Романов. – Надо объявлять лентяю самый нормальный человечный выговор.
Парторг Шишков:
– Дисциплина у нас плохая. На днях три наших здоровых дружинника несли дежурство. Несли да несли и устали нести. Со скуки кинулись приставать к девушке. Два цыплёнка – студенты-дружинники – заступились. Началась драка.
– Чья взяла? – заволновалось собрание.
– Наша!
– Молодцы!
– А этим молодцам надо бы не лимонить.
