Суть и результаты моего поспешного выбора стали ясны мне только тогда, когда, закончив ВУЗ, я три месяца потратила на поиски работы. По совету мамы обошла с десяток музеев и довольно быстро поняла, что коллектив дам «немного за пятьдесят» — это всё-таки не для меня.
Никто особенно не верил в мой первый проект — подработку я нашла в сети. Однако же мой макет прошёл конкурс, и хотя денег я за него получила всего ничего, это был отличный повод сказать, что настоящий успех у меня ещё впереди. Затем меня пригласили поучаствовать в оформлении одного дома — есть люди, которые хотят жить как в Версале. У меня получилось. И, посмотрев на все это, я закончила дизайнерские курсы, сделав надстройку своему образованию.
Теперь, спустя три года в этом деле, я не могу сказать, что успех ко мне прямо-таки пришёл. Я, конечно, не Келли Уистлер, но мне хватает на хлеб и даже на хлопья с молоком.
То, что мне не надо ходить на работу каждый день, не значит однако, что я могу не спать всю ночь, шатаясь по соседским квартирам или делать что-нибудь ещё.
Подобное времяпровождение строго отрицательно сказывается на моих мозгах — которые мне в работе очень нужны.
Тем утром я открыла Auto-CAD и с добрых полчаса таращилась в монитор.
В голову в основном лезли Денис и Роман — что называется, не к ночи будь помянут, но все мы крепки задним умом.
Я ещё раз прошерстила интернет на предмет новой информации о нападениях в нашем районе — нашла с десяток репостов и столько же рерайтов, но не более того.
Поняв, что лимит того, что я могу сделать, не сходя с места, исчерпан, я взяла в руки телефон и набрала номер Руслана ещё раз.
— Привет, — немного смущённо сказала я. Руслан мужик простой, но я всё-таки немного робею перед вожаком.
— Привет, — услышала я тут же в ответ, — почему не пришла?
Я помялась, не зная, что сказать. Но потом всё-таки сдалась.
— Думала, что сама разберусь. Слушай, ты новости про нападения у продуктового читал?
Какое-то время в трубке царила тишина. Сердце заухало, подсказывая, что Руслан знает о происходящем больше меня.
— Приезжай, — сказал он наконец. Помолчал ещё и добавил: — Чёрт. Приезжай, только после двух часов. У меня до обеда клиент.
Я кивнула — больше самой себе.
— Хорошо.
— Дианка! — окликнул он прежде, чем я повесила трубку.
— Да.
— Только не смей думать, что ты что-то там сможешь сама. Это не игры.
— Ага.
4. 4
Человеческое любопытство штука такая… мягко выражаясь, неуправляемая. Оно как огонёк в тумане безызвестности — хочешь не хочешь, а поворачиваешь туда, куда он зовёт. Как нестерпимый зуд в укушенной комаром ноге — и знаешь, что не надо рассчесывать, а царапаешь, пока кожу не сдерёшь.
Есть, наверное, только одна вещь, которая хуже человеческого любопытства — это любопытство волчье.
Вот этому сопротивляться бессмысленно вообще. Как унюхаешь дичь — дальше можешь идти только по следу, включается какой-то первобытный инстинкт.
Я прочувствовала это на себе. Честно сопротивлялась часов до двенадцати дня, то и дело напоминая себе, что, во-первых, нужно работать. Во-вторых, Руслан русским языком сказал — никакой самодеятельности, никаких глупостей, пока он не разрешит.
Потом набрала в яндексе имена двоих выживших жертв и, выяснив, что одна из них лежит в районной больнице, а другой — аж в Склифосовского, до которого ехать два часа, решила для начала взяться за ближний вариант.
