– Никак нет, госпожа, – отозвалась рыдающая подавальщица в замызганном переднике. – Жаки даже не знала, кто отец ее детей.
– Что будет с девочками?
– Мне лишние голодные рты ни к чему, – тут же заметил владелец таверны, открещиваясь от детей.
– Ее документы. Живо.
Небольшую деревеньку мы смогли покинуть только к обеду. В дорогу меня собирали, как говорится, всем миром. Сначала мы с Даларом перенесли малышей в дом к знахарке, чтобы она могла как следует осмотреть их.
Добрая женщина показала мне, как их пеленать, как правильно держать и как обмывать. Руки тряслись неимоверно, но, сцепив зубы, я упрямо слушала наставления, в душе просто не представляя, что буду делать дальше.
В тот самый миг, когда взяла девчушек на руки, я уже знала, что не смогу здесь их оставить. Да и как оставить, если они никому не нужны, а о горе-папашке ничего не известно?
Понимала, что не могу допустить непоправимое. Такие крошки ни в чем не виноваты и имеют право на жизнь.
Пока девчушки отлеживались в доме травницы, мы с Даларом сходили в гости к местному старосте.
Он даже спрашивать ничего не стал. Выписал мне документы на младенцев, на слово поверив, что родила моя сестра, и отпустил восвояси, напомнив, что теперь я должна платить вместо одной монетки налогов три.
Я спорить с ним не стала. Три так три. Обязательно заплачу, если когда-нибудь вернусь сюда, а пока мы пошли разыскивать люльку, чтобы я могла с удобством перевозить девчушек в карете.
Деревянная люлька без ножек нашлась в мастерской у лесоруба. Мужчина частенько делал поделки из остатков древесины, а потому его работа пришлась как нельзя кстати.
С новым одеялом мне помогла одна из женщин. Жена успешного фермера совсем недавно была на ярмарке и привезла оттуда много всего. Правда, запросила за одеяло втридорога, но деваться было некуда. Не в тряпках же младенцев везти.
Провизией мы запаслись основательно, но молока брали не слишком много. Деток лучше не кормить полежавшим, тем более что хранить нам его было негде.
Кипяченой воды набрали у травницы. У нее же запаслись простынями, которые можно было использовать вместо пеленок.
Она вообще нам в дорогу много чего надавала, чтобы хоть как-то облегчить путь. Я понимала, что нам придется часто останавливаться, но и сейчас бы по-другому не поступила.
– Госпожа, – обратился ко мне Далар, когда помогал уместиться в карете. Я, конечно, еще не была бегемотиком, но вместе с люлькой места решительно не хватало. – Как мне к вам обращаться теперь?
– Девушку звали Жаклин Жадэ, – ответила я шепотом. – Из свободных. Если что, работала по найму у богатого эрелла в Эрмуте вместе с сестрой Лилит. Сестра умерла в родах, а господин взял на себя все заботы о младенцах, но из города попросил, потому как давно и безнадежно женат, – придумывала на ходу.
– А вы? – глянул он на мой живот, что уже никак не получалось спрятать даже при всем желании.
– Беременна я тоже бастардом, но от свободного мужчины, который не пожелал жениться. В общем, обманул дуреху, но денег дал, – вспоминала я самые популярные версии девичьих бед. – Такая легенда позволит нам не объяснять, откуда у нас деньги и карета. Едем на окраину королевства, чтобы купить домик и жить там. Как думаешь, поверят?
– А как же вам не поверить, госпожа? – усмехнулся возничий. – У вас глаза вон какие честные. Любой поверит.
