К нам подошли Зен и другие гладиаторы. Солон указал пальцем на Атрея:
– Этого в кандалы, сейчас я сам разберусь с ним, девчонку закройте в её комнате.
Нас развели по разным сторонам. Последнее, что я видела, – полный страдания взгляд Атрея. Меня зашвырнули в спальню, так что я хорошенько приложилась головой о стену. Эразм развязал руки:
– Ох, как же теперь быть? Не уследил я за тем мальчонкой, – сокрушался он, – отвлёкся на стражников, глаза им отводил.
Я растирала занемевшие запястья, медленно наливающиеся синими полосами от верёвки:
– Ты не виноват, – попыталась успокоить лара, – ещё не вечер, выберемся как-нибудь.
– Боюсь, Мелисса, больше вам выбраться не удастся, – сокрушённо покачал головой лар, – не спустит с вас глаз Солон.
– Мне бы поговорить с хозяйкой, – усевшись на кровать, облокотилась в изнеможении о стену.
– Зачем? Она не сможет помочь, – Эразм устроился рядышком.
– Я не боюсь, что меня будут пороть или закроют надолго. Только вот Солон…, доведёт начатое до конца, – от омерзения затошнило, стоило представить этого обрюзглого борова.
– Иантина знает о его шашнях, она тебе не помощница, – покачал головой лар, – могу его усыпить, да надолго моего колдовства не хватит.
– Если сможешь, позови её, заставь подойти к комнате. Надо хоть попытаться, – взмолилась я.
– Хорошо, – присмиревший Эразм был на удивление покладистым, – сейчас что-нибудь придумаю.
Он исчез, потянулись томительные минуты ожидания. В коридоре послышался голос хозяйки, отчитывающий служанку.
– Госпожа! – крикнула я, – госпожа, пожалуйста, откройте. Разрешите с вами поговорить!
Воцарилась тишина, несколько минут, боясь дышать, прислушивалась к звукам за стеной. Наконец, в замке повернулся ключ и дверь медленно отворилась.
– Госпожа, Иантина! – я кинулась в ноги женщине. Она была моей последней надеждой, соломинкой, за которую хватаются, уповая на чудо.
– Встань, Мелисса, – мягко подняла меня хозяйка, кинув недовольный взгляд на посиневшие руки, – о чём ты хотела рассказать?
В проницательности женщине не откажешь. Не стала скрывать от неё причину побега, утаив лишь, что пойти на эту авантрюру меня уговорил Атрей. Рассказала о домогательствах Солона и о том, что произошло в спальне.
– Зачем взяла с собой гладиатора?
– Его принудили к подпольным боям, всё равно он долго не прожил бы. А мне одной было очень страшно. Я не знаю страны и дорог, куда мне податься?
– Разумно, – кивнула Иантина без злобы, – я давно закрываю глаза на выходки Солона, но его последние «увеселения» слишком дорого обходятся нашей семье. Я не могу приказать ему оставить вас в покое. Он забьёт Атрея до полусмерти, если уже не сделал этого. К сожалению, муж мой с годами стал жесток и злопамятен. Лишь одно можно сделать для вас. Продать на рынке другому хозяину. И молиться богам, что на этот раз вам повезёт.
– Госпожа, я согласна!
– Не радуйся раньше времени, – взгляд Иантины стал печальным, – может статься, что вы попадёте к хозяину гораздо худшему, чем Солон.
– Но у Атрея будет возможность выжить.
– Он так дорог тебе?
– Атрей единственный, кто относился ко мне с участием.
– Понимаю, Зен никогда не отличался хорошими манерами в отношении смазливых служанок. Так и быть, я всё сделаю. Но хочу предупредить. Эти дни не мойся и не ешь. Пусть твой вид не будет привлекательным для любителей молоденьких рабынь. И учти, вас, скорей всего, продадут разным людям. Вряд ли когда-то ты ещё увидишь своего гладиатора.
