– Том, ты лучше, чем я понимаешь, что приём допинга – большой риск. На что ты меня подписываешь? Хочешь, чтобы я с позором и поджатым хвостом бежал с соревнований? Кепку натянуть на глаза, капюшон от спортивной кофты на голову, и так ходить минимум полгода, пока все не забудут о моем позоре.
– У нас все получится, Роб. Вот увидишь! В крови никто ничего не найдет, даже если очень захочет, – уверял его Томас, искренне надеясь, что тот согласится.
Да, Роберт согласился рискнуть. Непонятно одно – сделал он это для себя или тренера. Он ему был обязан вечными третьими местами, которые постоянно занимал. Роб верил ему, будто Томас был его родным отцом.
Он сидел неподвижно за столиком кафе, а в глазах читался страх быть опозоренным перед многочисленными участниками и зрителями. Почему он согласился? Слишком скучно этому парню было бы без большого спорта, всеобщего признания и чувства собственного достоинства, возникающего всякий раз при надевании медали на его жилистую шею.
Роберт поставил на карту все: здоровье, достоинство, будущее. Но он не догадывался, что будет с ним спустя сорок восемь часов после приема первой дозы допинга.
В тот момент Роб не представлял, что его история закончится здесь – на полу в карцере в Государственной тюрьме Пеликан-Бей. Он не мог подумать, что спустя всего три года ему вонзит в сердце кинжал восемнадцатилетняя девчонка.
Я любила тебя. Прости меня, Роберт. Ты был моим заданием, данным мне Свыше. Пойми, Голоса не ошибаются. Они всегда указывают на человека, который их убил.
Мне отчаянно хотелось говорить с ним шепотом, будто я могу его разбудить.
Меня зовут Анна Дирен-Дайко. Я убийца. В пятнадцать лет я впервые убила человека. С тех самых пор я вынуждена убивать. Каждый раз я рискую собственной жизнью. Но кажется, никому нет до меня дела. Некоторые считают меня сумасшедшей. Честно, мне иногда и самой так кажется.
Оказывается, души подонков, воров и серийных убийц обладают необыкновенной силой, способной открыть вход в Мир Мертвых. Я уничтожила бы их всех, если бы это помогло мне выйти из игры быстрее, чем скажет Блэк, которому я вынуждена довериться.
Каждый день смотрю на мир вокруг меня. Он погряз во лжи, убийствах и жестокости, особенно Лос-Анджелес. В новостях уже не стесняются говорить обо всех мерзостях, которые произошли за последние сутки. В местных газетах то и дело пишут, что преступность в городе снизилась на жалкие одиннадцать процентов. Неприкрытая ложь. По улицам города опасно ходить не только ночью, но и днем. Я надеюсь, что убрала с дороги самых кровожадных преступников. Но сколько их еще будет?
Пусть для кого-то я чудовище, монстр, которого нужно лечить в психушке. На меня здесь именно так смотрят, потому что молчание пугает больше, чем прямые угрозы, и наводит на копов тихий ужас. Я не проронила ни слова после того, как меня посадили в самую охраняемую тюрьму строгого режима.
Взгляд хищного дикого животного пугал накачанных охранников, у которых мускулов больше, чем извилин в мозге. Неудивительно! Они знали после ознакомления с моим делом, что хрупкая девочка умеет убивать лучше некоторых жестоких серийных убийц, приговоренных к пожизненному сроку. Да, хвастаться особо нечем, но я действительно профессионал в своем деле.
Ни маньяк со стажем, ни киллер, ни каннибал, а простая девчонка из Лос-Анджелеса.
