Вот только… зачем ему это? Вряд ли он питал к Люсе теплые чувства. То, как он разговаривал со мной сегодня, до того, как увидел фингал, не давало повода думать, что между ними могло быть что-то, кроме взаимной неприязни. Руслану не нравился не только муж Люси, но и она сама. По крайней мере, так мне показалось до того, как он, увидев побои, кинулся на Василия.
А может, дело вовсе не в Люсе? Но тогда в чем?
За забором оказался заброшенный, заросший травой участок, да и сам дом требовал хорошего ремонта.
Но, не дойдя до крыльца, я остановилась как вкопанная. По коже пробежали неприятные мурашки, а ноги стали ватными.
С одной стороны от дома, почти вплотную к забору, ограждавшему участок Руслана, торчали старые железные кресты, надгробные плиты, камни.
— Это что, кладбище?! — ужаснулась я.
Не то чтобы меня это сильно шокировало. Хотя… зачем я себя обманываю?! Это меня очень шокировало! Как можно жить настолько близко к захоронениям?! Видеть чужие могилы каждый день! А ведь у Галавица даже окна выходят в их сторону!
— Ну… да, — Руслан посмотрел на меня так, словно я спросила очевидную глупость.
Дети же, видимо, даже не заметили того, что было за забором. Добежав до крыльца, они отвлеклись на садового гнома и пытались то ли отодрать с его колпака налипший снег, то ли оторвать сам колпак.
— Мама, смотри какой смешной! — улыбаясь во весь рот, указал на фигурку Миша.
Я улыбнулась ему и снова повернулась к Руслану:
— И как ты живешь здесь? — неужели он не понимает, как это странно?
— А что? Призраки меня не пугают. Как и любая другая нечисть, — открыв двери дома, он сделал широкий жест, приглашая нас с детьми пройти внутрь, хитро прищурился и добавил замогильным голосом: — А чего нас вообще бояться?
У меня аж сердце замело от того, насколько зловеще это прозвучало. Наверное, скажи он сейчас хоть что-нибудь громкое, хоть то же «Бу!», я бы завизжала, схватила детей и удрала отсюда как можно скорее.
Вот только дети ничего не заметили, просто проскользнули внутрь, на ходу стаскивая курточки.
— Да ладно, ты чего? — снова заулыбался Руслан. — Я же пошутил.
Наваждение рассеялось, я просто выдохнула.
«Кладбища испугалась, тоже мне…» — отругала саму себя, проходя в дом Галавица.
Вот только, когда я проходила мимо него, мужчина вдруг взял меня за руку и развернул, останавливая напротив себя. Крылья его носа затрепетали, скулы побелели, а от того места, где его пальцы касались моей кожи на запястье, вновь по телу заплясали едва заметные покалывания:
— Что с вами не так, Людмила? — вроде бы он говорил с улыбкой, но при этом я нутром ощущала его напряжение. — Вы как-то изменились с момента нашей прошлой встречи…
— Голову помыла, — попыталась отшутиться я, потянула руку, но мужчина ее не отпускал.
Он облизнул губы, сглотнул, чуть придвинулся…
Это было странное ощущение. Когда одновременно чувствуешь себя не в своей тарелке, а от волнения захватывает дух. Но при этом хочется продлить это мгновение, а еще лучше — сделать шаг навстречу, вглядеться в его лицо, глаза, и понять наконец, какого же они цвета.
— Мама, смотри какой!
Пока мы с хозяином дома стояли и смотрели друг на друга, дети уже успели скинуть верхнюю одежду и облюбовать стоящего в коридоре… слона?
Это действительно была большая фигура слона, видимо, использовавшаяся тут вместо банкетки. Маленькие черные глазки-пуговицы, бархатная коричневая спинка, упругий, загнутый кверху нос.
