Вроде бы приехала из крупного города, была в столице каких только красот не видела. Но это… это что-то совершенно другое. К нему тянуло и хотелось приласкать, словно кота, запрыгнувшего на колени.
Схожу. Цветов насобираю и схожу. Но дадутся ли они мне? И Туве не рассказала, как их собрать. Хоть бы не вернуться с пустыми руками. Мне кажется, что Туве огорчена моим неумением и непонятливостью.
Поднявшись повыше и углубившись в небольшую полоску леса, наклонилась к цветку. Пропал. Выпрямилась, прикусив губу. Как так? Меня же за ним послали, а тут…
Прошлась ещё выше. И ведь пока иду, растут, не исчезают. Наклоняюсь. Исчез. Ну что такое, а? Может, к Туве вернуться? Да нет, опять поохает, поинтересуется откуда я такая и вряд ли поможет. Если цветок не хочет — никто не возьмёт.
Я поднималась всё выше, но ни один цветок, так и не пошёл в мои руки. Отчаявшись выполнить простое задание Туве, села под деревом и тихо плача, смотрела сквозь ветви на небо. Есть хоть кто-нибудь знающий, как сорвать этот цветок? А, может, это всё сказки? Будь он таким могущественным, разве рос вот так у всех на виду и под ногами? Точно сказки. И Туве показывает мне, насколько я наивна. Не зря же она сказала, собрать сколько смогу.
Я решительно поднялась, отряхнула юбку и уже собралась уходить, как услышала тихий стон. Половина меня кричала: «Беги», а другая тянула на звук, чтобы помочь, если надо. Наверное, стоило уйти, не моё это дело. А как потом с этим жить? Знать, что могла помочь и прошла мимо?
Продираясь сквозь густой кустарник, вышла на поляну. Никого. Неужели духи лесные забавляются? Ну это я мигом исправлю и как забыла перед входом травинку скрутить?
Справа вновь послышался стон. За высокой травой не разобрать кто же там. Осторожно я подходила всё ближе, готовая в любой момент убежать. Хоть с моим животом, конечно, убежать не получится.
Я готова была увидеть кого угодно, но не ребёнка. Мальчик лет восьми, подогнув ногу к животу, стонал, но не плакал. Вот это выдержка.
— Светлого дня, — мальчик дёрнулся, крепко зажмурил глаза, сдерживая стон и слёзы. — Я помогу тебе.
— Уходи.
Сначала опешила от такого ответа. Как так? Он же ногу повредил, и судя по бледному лицу как бы не сломал. Но вместо помощи прогоняет.
— Да как же я тебя брошу? Ты тут один или отец рядом?
— Пошла вон!
Холодный металл детского голоса заставил увидеть, что мальчик не простой, а из знатных. Ткань камзола дорогая, порвана в нескольких местах. И рубашка слишком белая, для обычного городского мальчишки. А главное, он уже умеет приказывать. Странно, у нас нет никого из родовитых в городе. Только граф... Но ведь он много лет тут не появлялся... Это его сын? Племянник? Брат?
Пока в голове роились вопросы, глаза нашли подходящий кустарник, ноги привели к нему, а руки уверенно ломали ветви. Бежать за помощью могу, но неуверена, что найду потом сюда дорогу. Я сама не знаю, как забрела на эту поляну. А на руках в моём положении не понесу. Мне бы его на ветках вытащить.
Вернувшись к мальчику не обращала внимания на его ругань и сопротивление, пока перекладывала на ветки.
— А-ну замри! — устав от его визга прикрикнула. — Не у себя в саду! Или думаешь, придёт стая волков, пожалеет найдёныша?
Видимо волки подействовали, потому что он наконец замолчал и выпятив нижнюю губу отвернулся. Ой и, пожалуйста, лишь бы не орал. Тащить по траве ребёнка было тяжело. Поясница сегодня и без того ныла, а сейчас там словно углей раскидали. Но я не могу бросить ребёнка.
