Но убеждения работали плохо. Меня сотрясал страх неизвестности, как будто Андрей исчез впервые. Но нет. Он пропадал не раз, и всегда возвращался ко мне, но сейчас не выходило оставаться спокойной.
Во время пути домой я неосознанно прижимала ладонь к плоскому животу. Срок еще был маленький, чтобы хоть что-то почувствовать. Я вообще в течение дня мало вспоминала, что беременна. Слишком непривычное состояние, слишком большая неожиданность. Сама еще не свыклась с этой мыслью и тем более никому не рассказывала.
Если бы не задержка в пару недель, не стала бы даже делать тест. Давно привыкла, что тошнит по утрам, завтрак никогда не лез в горло.
Голод так некстати дал о себе знать, впервые мне пришло в голову, что придется поужинать ради маленького человечка внутри. Сама я привыкла есть мало, даже забывала о том, что вообще существует такая необходимость у моего тела.
Возможно, была слишком худой. Но это меня никогда не беспокоило. Андрей любил меня такой, какая есть, и большего мне не требовалось.
Дома без Андрея было невыносимо, пусто, холодно и одиноко. Чувство голода внутри смешивалось с высасывающим душу страхом. Я не представляла, куда звонить, где его искать. Настолько не привыкла влезать в его жизнь, что не имела под рукой контактов друзей или знакомых на такой случай. Андрей сам установил эти границы, будто окружил какую-то часть своей жизни непроницаемым куполом.
А мне шестое чувство подсказывало, что должна оберегать себя от этих знаний, иначе выясню нечто такое, после чего придется принимать кардинальные решения. Если выяснится, например, что нелегальная деятельность Андрея угрожает чьей-то жизни.
Я давно запретила себе рисовать в голове страшные картинки, представлять его убийцей, вором, аферистом или торговцем донорскими органами. Он был просто моим Андреем. Безрассудным, не думающим о завтрашнем дне, принимающим опрометчивые решения. Но именно такой был нужен, чтобы разбавлять мое хладнокровие.
Без него я не смогу, тем более сейчас, когда внутри зародилась жизнь.
Под монотонное бормотание телевизора сварила незамысловатый ужин. Макароны, сосиски. Поукоряла себя за лень, за то, что ем нездоровую пищу, дошла в своем самоедстве до предела и почувствовала подступающие слезы. Было нечто в корне неправильное в том, что я – беременная – сижу дома и жду мужа, который неизвестно когда вернется. А если нет? Если с ним все же что-то случилось?
Мысли пошли по кругу, и я поняла, что не усну сегодня. Просто-напросто сойду с ума, если что-то не предприму. Саша, брат-близнец, должен помочь. Он хорошо разбирался в гаджетах, зарабатывая на жизнь починкой аппаратуры. У инвалида ограниченное количество вариантов заработка. Естественно, такая монотонная работа претила яркой взрывной натуре Саши, бывшего любителя экстремальных видов спорта. Но также он и не мог сидеть на шее у родных.
– Саш, Андрей пропал, – глухо проговорила я в трубку, слепо пялясь в окно, где чернилами разливалась непроглядная темень. Три часа ночи, но Саша не спал. Самое странное, что меня это не удивило. Как и в детстве, мы были настроены друг на друга и чувствовали на расстоянии. В тот роковой день, когда Саша слетел с горнолыжной трассы, у меня дико болела спина и немели ноги…
– Снова? – брат задал риторический вопрос, и меня впервые за долгое время охватил жгучий стыд. Как давно я стала воспринимать исчезновения мужа как должное? Как давно мы пошли разными дорогами, а я и не заметила?
