Этого я не понимаю, но отчетливо понимаю то, что… вчерашняя ночь полностью изменила мою жизнь и мой внутренний мир. Если сутки назад я ненавидела миллионера, он меня бесил и раздражал, то сейчас слишком много думаю о нём, испытывая мучительно-сладкий жар в области груди и нижней части живота.
— Нет, ты никуда не уйдешь, — он перехватывает меня за запястье. Сильно его сжимает, обжигая тонкую кожу жаром смуглой кожи.
Резко толкает к стене, накрывает меня собой. Пальцами ловит подбородок, нажимая на него, целует прямо в губы.
Черт…
Все летит в тартары! Пол под ногами исчезает, я становлюсь сгустком мелких, электрических разрядов. Доронин углубляет поцелуй, уверенно и сильно работая языком. Он целуется как Бог. Заслужил бы кубок мира по поцелуям.
Я бьюсь как в лихорадке, но он вскидывает вверх обе мои руки, пригвождая их к стене. Действует твердо и напористо. Вжимается восхитительно красивым телом в мое, бедрами к бедрам прижимается, упираясь членом в мою промежность.
Его член уже твердый как камень и стоит, насаживая меня на себя. Почувствовав эрекцию, я напрочь имя своё забыла и вспомнила все те три оргазма, которые испытала прошлой ночью.
Проворный, влажный язык частыми очередями вбивается в мой рот, вышибая душу, подчиняя своей власти уже в который раз.
Почему я становлюсь такой слабой и беспомощной в руках этого зверя? Почему он так сильно на меня влияет, подчиняя беспрекословно, не оставляя выбора? Особенно, когда так пылко и глубоко целует.
Потому что он... слишком горячий и развратный. Точно, что бог. Создатель всего мира.
Мой ротик опять начинает болеть, губы горят, язык пульсирует. Он укусил мой язык за кончик. Мирон нехотя отрывается, продолжая сжимать мои запястья высоко над головой. Они уже онемели… Шепчет близко к губам:
— Я купил тебе новую одежду. А еще принес кофе со взбитыми сливками из соседней кофейни и итальянские булочки с кремом. Позавтракаем?
— Д-да, — судорожно вздыхаю, лишь бы он перестал тереться членом о мои складочки. Я начинаю возбуждаться и уже чувствую, как мои трусики пропитываются влагой. На ластовице уже ощущается приличное влажное пятно.
Господи…
Стыдно, но ничего не могу с этим поделать. Тело само реагирует на присутствие и наглое соблазнение миллионера.
Мирон отпускает мои затекшие и онемевшие запястья, касается костяшками пальцев моих щек, пылающие жаром, поглаживая их. Такое простое прикосновения, но меня сначала в холод бросило, потом в жар. По спине пронесся рой обжигающих мурашек.
Не ушел, оказывается. Ездил за покупками? Меня немного отпустило. Значит, я много лишнего себе накрутила. Мирон, оказывается, проявил ко мне заботу. Решил подарить новую одежду и даже кофе с вкусными булочками угостить. Не ожидала.
Мирон опять меня целует. Просто прижимается влажными и сочными губами к моим на несколько секунд, отстраняется. Берет за руку и ведет в сторону кухни. Я послушно плетусь за ним, но чувствую себя такой разморённой, будто получила солнечный удар.
На душе неспокойно. Буря бушует. Я борюсь сама с собой, не хочу уходить, я начинаю привязываться к Мирону, но мы друг другу не пара. У него есть невеста. Девушка выше классом. А я просто временное развлечение. Но новые чувства, вдруг появившиеся внутри, не позволяют мне послушать здравый разум. Меня накрыло каким-то беспросветным наваждением, сопротивляться которому практически невозможно.
