Нашел куда повести. В самое пекло.
— Спасибо, передавайте привет Зое. Все еще жду ее на чай.
— Я передам! Спасибо, Нина… Леонидовна.
Его жена руководитель местного клуба, где я иногда играла в спектаклях. Так что поговорить нам всегда есть, о чем. Но сейчас я больше хочу поговорить с мужем, который потащил нашу дочь по огромному комбинату неизвестно зачем.
14. Глава 14.
Чтобы найти мужа и детей мне предстояло дойти до сталелитейного цеха, именно того, где сталь делают из сырья, чугуна или стального лома в сталеплавильных агрегатах, температура в которых достигает отметки тысяча градусов и выше.
Я не могу сказать, что знаю этот завод как пять пальцев, но здесь всегда есть люди, которые направят в нужном направлении.
Например, мой отец, который после возвращения в Усть-Горск не только остался в прежней должности, но и быстро стал одним из акционеров завода. Борис разумеется постараться, чтобы у отца больше и мысли не было пойти против мужа дочери. Однажды это уже случилось, что чуть не привело к трагедии. Сейчас же отец сытый, работящий, а судя по улыбке, с которой он меня встречал, еще и счастливый.
— Дочка! – порывался он меня обнять, но вспомнил, что грязный, а на мне хоть и темный костюм, но заляпать его легко. Так что я только поцеловал его закопченную щеку и передернула плечами. Здесь находится просто невозможно. Наверное, именно так должен выглядеть ад. Вокруг печи с жидким металлом, люди с черными лицами, все гремит, трещит, шипит и где-то бродит сам Дьявол.
— Привет пап. Борис далеко ушел?
— В прокатный цех детей повел. Как ты их отпустила? Не сказал бы, что это место для ребят, хотя у парня глаза горели.
Ну еще бы они не горели. Даже он в свои восемь должен понимать, что подобный комбинат — это основа любого цивилизованного государства, что оно обеспечивает металлом любую отрасль, от швейной до авиационной. Масштабы такие, что страшно. Поэтому наш дом охраняют военные, а с Борисом всегда охрана. Да и я, чтобы добраться сюда взяла человека. Не потому что боюсь, а потому что такие правила.
Правила, от которых боязно. Но очевидно не мальчику, который может по итогу стать принцем этой стальной империи.
Отец ждет ответа, но говорить, что детей забрали без моего ведома я точно не стану. Папа ляпнет где-нибудь и тогда каждый узнает, что я в доме даже за детей не отвечаю. Так, нелепое приложение к королю.
— Нужно показать всем, что с Мирой все в порядке, ты же помнишь, какие слухи ходят. А Борис не любит выглядеть слабым. Только пап, никому.
— Обижаешь, семья святое. Да и хрень это все. Сейчас операцию сделаете, — шепчет он насколько это возможно при таком шуме. – И еще чемпионкой олимпийской станет.
— Разве что по скорости траты отцовских денег. – рассмеялась я, еще раз поцеловала отцовскую щеку и пошла по бесконечным лабиринтам завода к прокатному цеху. И как только прохожу внутрь, кивая бесконечным сотрудникам, сразу замечаю детей. Они в детских касках и очках, полностью экипированные костюмами наблюдают за тем, как под давлением получается труба. Это так называемая прокатка.
И если глаза Ярослава действительно горят, то Мира держится за отца мертвой хваткой. Храбрится. Значит скорее всего пошла не по своей воле, а потому что Ярослав мог взять на слабо.
Я в детстве именно так первый раз на дерево влезла.
— Мама! – заметила она меня и побежала, но Борис рванул ее на себя и что-то грубо сказал. Скорее всего, что бегать по комбинату смертельно опасно. И верно. Потому что после этого она вся надулась, но пошла ко мне пешком.
