– Если жизнь дорога, говори только по делу и только то, о чём спрашивают.
– Такой серьёзный этот майор?
– Не то слово. Меня разжаловали в том числе и из-за него. Думаю, что нас вместе и вызвали, чтобы в том числе и надо мной поиздеваться.
И действительно. Лейтенанта похвалили сухо и казённо. Выразили, так сказать, благодарность. А вот о лидерских качествах Седьмого говорил долго, не скупился на эпитеты, то и дело посматривая на реакцию МакМилана, и в самом конце добавил:
– Нашим руководством принято решение направить сержанта Элая Седьмого на лейтенантские курсы.
– Служу Республике, – кратко ответил Седьмой.
– О! Это правильно, – совсем не официальным тоном сказал майор. – Сам придумал или подсказал кто?
– Никак нет, само как-то получилось, – ответил Седьмой.
– Свободен. Отправляйся на курсы. Уже сегодня вечером ты будешь лейтенантом.
Аудиенция закончилась.
– Не понял, – сказал Седьмой. – То есть – сегодня?
– Ну, поздравляю, – с выдохом произнёс МакМилан. – Сегодня, значит сегодня. Курсы однодневные. Подключат к башке сотню разных проводков, да и накачают тебя всякими полезными данными за раз. Нет, ты понял, каков троллинг?
– Ну…
– Да ты не бери в голову. Ты не при делах. Я действительно рад за тебя. Поздравляю. Искренне.
– Спасибо…
– По правилам, он должен был сказать это всё мне, а уже я тебе. Но ведь он специально вызвал нас обоих и всё сам… да…, чёрт с ним. Иди в учебный центр. Там тебя уже ждут, – сказал МакМилан и уже вдогонку добавил: – Где медицина, знаешь?
– Да, – обернулся Седьмой.
– В медблоке запишись на восстановление уха. Скажешь: по квоте Пятой штурмовой роты МакМилана. Будет как новое. А то как-то не прилично, новоиспечённый офицер и с такими дефектами.
– Благодарю, лейтенант.
– Ягор. Зови меня – Ягор. Мы теперь одного ранга будем. И вот ещё, после зайди ко мне. Будет у нас с тобой ещё одно дело. Познакомлю тебя кое с кем.
Как ни странно, но на восстановления хряща уха ушло гораздо меньше времени, чем на получение военно-прикладных знаний, тактик ведений боёв, абордажных операций, десантно-штурмовых бросков и диверсионно-разведывательных вылазок. Ухо немного чесалось и было пунцового цвета, но это вообще никак не волновало Седьмого. Теперь оно у него было… снова. Новоиспечённого лейтенанта Седьмого отпустили из медблока в середине третьей вахты. Он незамедлительно отправился в расположение своей роты, обдумывая по пути всё, что с ним сегодня приключилось. На всю процедуру получения новых знаний ушло времени чуть более одной вахты. И слово «новоиспечённый» в данной ситуации к нему подходит идеально! Примерно столько надо, чтобы испечь буханку хлеба.
Идти к Фрэду за новой формой было глупо, и поэтому, памятуя о пожелании МакМилана, он отправился прямо к нему. В коридоре, напротив дверей кабинета МакМилана, а по совместительству кают-компании Тринадцатой роты, Седьмой увидел несколько стоящих офицеров нижних чинов. Они, казалось, непринуждённо о чем-то разговаривали. Говорили тихо: слов было не разобрать в общем гуле шёпота и басовых разноголосых нот.
Увидав Седьмого, они выпрямились и отдали честь. При этом и прекратился гул. Седьмой автоматически отдал честь им. Дверь открылась, и из неё вышел МакМилан.
– А, Седьмой! Наконец-то! Господа офицеры, прошу проходить, мне лейтенанту надо пару слов наедине сказать, – МакМилан подождал, пока все зайдут, и добавил тихим голосом: – Седьмой, ничего не бойся. Все, кто собрался здесь, проверенные надёжные люди. Официально мы собрались отметить твоё повышение. Всё, что будет сказано за этой дверью, останется только между нами. Не все офицеры поддерживают мятеж нашего генерала.
