«Это кто же такой торопливый? – подумала Пустынина и прибавила ходу. – Нечего мне смотреть в чью-то спину, пусть разглядывают мой тыл».
Она хорошо прибавила, не обращая внимания на усталость – бегун за спиной продолжал приближаться. Еще больше усилий, еще больше темпа – преследование не прекратилось, но дистанция осталась неизменной.
– Так-то! Нечего мне тут… – вышло прерывисто и почти беззвучно.
Пришло понимание: скорость надо сбрасывать, иначе, добравшись до квартиры, в кровать упадет до смерти уставшая женщина, а не взбодрившаяся леди.
Подумано – сделано: пусть обгоняет, если так уж хочется.
Вероника перешла на легкую расслабленную трусцу, а затем и вовсе на шаг.
До тропинки, ведущей к дому, осталась ровно половина дистанции. Шагом пять минут… может, четыре: немного, если пройтись легко, без напряга… лучше в компании… можно одной, но вот только не с этим мерзким шлепаньем за спиной.
Звук поступи неизвестного, который по невероятному совпадению тоже выбился из сил и продолжал плестись сзади, метрах в трех, не отставая и не приближаясь, начинал раздражать и даже злить: чего он прицепился, неужели места мало?
Вероника почувствовала неловкость, будто находилась под рентгеном, просвечивающим одежду насквозь… будто вообще была без одежды! Захотелось развернуться и залепить пощечину наглецу, бесцеремонно пялящемуся на ее фигуру.
– Похотливый кобель, – прошептала она и ужаснулась следующей мысли…
Растерянный взгляд заскользил по округе. Сумерки сгустились, и народ разбрелся из парка. Остались лишь притихшие утки, далекие голоса засидевшейся молодежи и тревожащие шаги за спиной.
«Чего ему надо? – уже довольно взволнованно подумала Пустынина, четко определив пол преследователя. – Чего он за мной увязался?»
Бежать не хотелось, ноги почему-то сделались ватными, да и гордость пока не была съедена паникой. Но страшновато… даже страшно… да что там – так жутко, что нет сил обернуться. А что, если… Времена нынче смутные – каждый за себя. Плохие времена.
Уже через несколько секунд Вероника не сомневалась: у нее серьезные неприятности.
Крутящаяся под ногами Земля, исчезнувший из поля зрения прохиндей по имени Марат, глубокая депрессия, искренняя обида – все отодвинулось на задний план, выпустив вперед страх, подогреваемый безжалостным гулким топотом, от которого не скрыться и не спрятаться…
До тропинки метров триста – недалеко, – но как ускориться, если даже на крик сил не осталось. Она поймала себя на мысли, что скорей бы уже этот подлец подал голос или… От этого «или» сознание чуть не погасло. Ноги подкосились, рука непроизвольно поднялась в поисках какой-нибудь опоры.
«Не смей останавливаться… не смей…» – твердил разум, и она продолжила движение, почти ничего не понимая.
До жилой зоны совсем немного, зато самый опасный участок: низкие ивы, густые кусты и…
Почти физически ощущались холодные цепкие пальцы на шее. Вероника даже зажмурилась на мгновение, а открыв глаза, застыла в оцепенении…
Из-за поворота, огибавшего кустарник и деревья, показался человек. Он шел твердой уверенной поступью прямо навстречу.
«Окружили… не выбраться…» – мысль полыхнула, обжигая тело изнутри.
Первым и, казалось, уже последним порывом, было прыгнуть с разбегу в водоем и плыть… плыть… плыть, пока не придет спасение, пока кто-нибудь не заметит, пока охранник Виталий не разглядит в монитор ее спринтерский заплыв, пока… Но как прыгнуть, если нет сил даже на крик…
