– Мы предполагаем, что это возможно, – ответил Лазарь. – В любом случае, не выясним, пока не попробуем.
– Ты же знаешь, что особо наглых Сердце может убить? – Спросил Николай. – И ещё кое-что. Ты же знаешь, что твоих родителей нет за Завесой?
– Они и не должны там быть. Барс забрал их души себе, – покачал головой Лазарь.
– Брат имел право забрать душу твоей матери, потому что у них была лебединая связь, – вступился за Снежного Барса его тёмный собрат, который всё это время отмалчивался. – Он имел право и на душу Егора, но Соня… Она не была Барсом. Да, пассивный ген в ней имелся, но магией воздуха она не владела. Он бы не смог забрать её душу.
– Новак, что скажешь? – Спросил Лазарь.
– Он не разговаривает со мной на эту тему, – пожал плечами парень.
– Если есть хотя бы доля вероятности, что они живы, то ритуал может плохо для тебя кончится, Лазарь, – предупредил Роан. – Сердце защищает своих Хранителей.
– Нам необходимо влить в него свежей крови, иначе охотники нас всех прикончат, – вмешалась Марго. – Сердце должно это принять. Мы здесь не за силу и власть боремся, а за жизни магов.
Лазарь кивнул в знак поддержки. Духам ничего не оставалась, как выполнить просьбу своего наследника.
Лазарь подошёл к шкатулке и рукой провёл по корпусу. Над головой взвыл ветер, стал трепать одежду. Огонь в чашах вспыхнул сильнее, и шкатулка открылась. Внутри неё на бархатной подушечке лежало Сердце. И выглядело оно как самое настоящее человеческое, со всеми аортами, венами и желудочками, только вырезано было из красного граната. В этот момент байка о том, что Сердце Тьмы – это самое настоящее сердце из груди Веты Алькатары перестала быть такой смешной.
Может парни тоже вспомнили эту легенду, а может просто восхитились Сердцем, но стояли молча, пока в зале эхом не прокатились слова Николая Темнолюбова.
– Как кровь от крови Цеты Темнолюбовой свидетельствую о том, что Сердце признало своего Хранителя, наречённого Лазарем, принадлежащего роду Думовых по отцу и Пламеневых по матери, – произнёс он, после чего Сердце в шкатулке слабо и медленно забилось. Он оголил душевод и чем он был ближе к артефакту, тем ярче начинал светится. А Сердце забилось чаще. Он видел, как через одно отверстие магия входит, а через другое выходит.
– Клянусь кровью, которая досталась мне от предков. – произнёс Лазарь, вяз острый клинок и стал вести им по линии душевода. Капли крови падали точно в ту трубку, в которую входила магия. – Клянусь своей силой и магией, полученной по праву рождения. Клянусь своей жизнью и посмертием защищать, хранить и оберегать тебя, покуда дни мои не будут сочтены, покуда не погаснет мой огонь, не замрёт в моей груди воздух, не поглотит меня тьма и кровь моя не охладеет. Клянусь перед магией всего мира, клянусь перед огнём, воздухом и тьмой, клянусь пред тобой, Сердце Тьмы, прими клятву своего защитника. Прими и дай мне сил, покуда дух мой не упокоится с миром, а прах мой не будет сожжён и развеян по ветру, а душа не погаснет во тьме.
Каждую клятву он начинал с того, что надрезал линии душевода. Капли падали на красное сердце. В воздухи стоял металлически запах. Марго косилась на Новака и переживала, как бы Лазарь не потерял сознание, уж очень опасно он покачивался.
– Глаза мои для тебя всегда видят, уши мои всегда слышат тебя, руки мои всегда тебя защищают, ноги мои стоят до тех пор, пока ты во власти моей, душа моя открыта для тебя. Я проводник твой, твоя сила и слабость, щит и меч, – продолжа нашёптывать Думов. Кровь лилась ручьём, но он не чувствовал боли и истощения. А сердце в груди билось словно в один ритм с Сердцем Тьмы.
