- А вы кто? - прищурившись, рассматривает меня новая горничная Святослава Михайловича. Похоже, ее наняли вместо меня.
- Я бывшая горничная в этом доме.
- И селитесь в спальне рядом с его? - ее идеально накрашенные брови взлетают вверх. - А сын ваш? Это его сын?
- Да, - задираю подбородок. Я хоть и измотана и выгляжу сейчас не очень, все же мне хочется задвинуть эту девушку. Не знаю, почему, но я ощущаю в ней угрозу. Чему или кому, не понятно, просто так чувствую.
- Ой, не тем я два года занималась, - бубнит она себе под нос, окидывая меня скептическим взглядом. - Пойдемте.
Я кладу Максима на огромной кровати под внимательным взглядом этой Альбины. Он буквально прожигает мой затылок. Хочется сбросить его, как назойливую муху.
- Дайте, пожалуйста, какой-то плед, - прошу я, хоть прекрасно знаю, где он лежит. Но сейчас для меня это повод показать свое превосходство.
Вообще, конечно, с персоналом дома лучше дружить. У прислуги очень много возможностей напакостить. Но я чувствую, что эта Альбина не решится, потому что у Юдина короткий разговор. В лучшем случае, он выставит ее за дверь. А в худшем поступит как с одной из бывших горничных. Та тоже пыталась напакостить тогдашней девушке Святослава Михайловича. Она была изгнана с позором. К тому же, он сделал так, что ее в городе даже на должность уборщицы знаменитой сети быстрого питания не взяли. Девушке пришлось уехать.
Альбина чуть ли не бросает мне плед с ехидной улыбкой. Я укрываю Макса, и мы с горничной выходим из комнаты, оставив небольшую щель в двери, чтобы я услышала, когда сын проснется.
- Так, значит, ты переспала с боссом и залетела от него, - констатирует Альбина, совершенно наглым образом переходя на “ты”. - А я, как дура, глазки ему строю, - фыркает она.
- Альбина, где ты ходишь? - слышим мы у подножия лестницы, когда подходим к ней.
Опускаю взгляд и встречаюсь со взглядом Ольги Сергеевны - экономки дома.
- Вернулась таки, - цедит она и поджимает губы.
- Вернулась, - отвечаю и спускаюсь вниз.
- И как ты заставила его вернуть тебя в этот дом?
- А это не ваше дело, - отвечаю сухо.
Ненавижу ругаться и необходимость защищаться. После перепалок я могу еще два дня чувствовать себя отвратительно. Но, когда работала, мне пришлось научиться защищаться, потому что в коллективе в этом доме царят ненависть и зависть. Та самая горничная, которую уволили, и экономка ненавидели меня с первого дня. Они считали, что это я как-то подговорила Юдина уволить горничную.
Обе быстро поняли, что я попала к нему в постель через месяц после трудоустройства. Но как я могла отказать ему? Я же влюбилась, как кошка. Уже со второй недели пребывания в этом доме я была готова ради него на все. Сама не понимаю, как меня угораздило так по-крупному вляпаться в настолько холодного мужчину. Но уж как случилось.
- Она от него родила, прикинь, - хмыкает Альбина и обходит меня, задев плечом.
- Я говорила, что она ушлая, - отзывается экономка, следуя за горничной.
- Мам, мы и не таких ушлых убирали с дороги, - пренебрежительно отзывается Альбина.
Мам? Она сказала “мам”?!
Если эта парочка - мама и дочка, то мне не дадут жизни в этом доме. Я уже чувствую всю ту ненависть, которую они ко мне испытывают. А мы ведь даже еще не начали нормально разговаривать!
Вечером я сижу с Максиком на полу. Сын после дневного сна долго бегал во дворе, потом поел пару раз, посмотрел мультфильмы. После ванны он сидит на полу и возит по роскошному пушистому ковру своей мягкой машинкой.
