– Она теперь моя жена, – угрюмо проговорил Монфор.
– Ты совсем уже свихнулся? - воскликнул Анри. – Не в ладу с головой?
Но видя, каким несчастным выглядит де Монфор, он уже мягче проговорил:
– Ты думаешь, что ты нужен ей? Серьезно решил, что эта дама может променять короля на валета, пусть даже козырного? Что ты можешь ей предложить? Рай в своей квартирке в Париже? Да тебе бы пришлось идти воровать, чтоб она жила как привыкла. Ты для нее развлечение. Средство вместо лекарства. У нее же трагедия. Муж напомнил, что она ему неверна была. Сказал правду. Вот она и умчалась.
Самое интересное, что аббат был абсолютно прав. Но Мишелю не хотелось в это верить.
– Передай ей, что случилось, и скажи, что он хочет, чтобы она вернулась.
На это шевалье лишь хмыкнул, опустив глаза. И ничего не ответил.
Уезжая, он обещал вернуться через две недели. Но уже подходила к концу третья, а его все не было. Когда же де Монфор подъехав верхом к особняку, спрыгнул с лошади, и, бросив поводья слуге, поспешил в дом, то едва успев войти, увидел что она бежит ему навстречу. Но вместо того чтобы броситься к нему в объятья, графиня в порыве ярости изо всех сил ударила любовника. Опешивший шевалье пытался остановить ее, но разъяренная женщина била его в грудь и по лицу.
– Где ты был?! – закричала она. – Со своей Полин? Скотина! Убирайся!
Она действительно не находила все это время себе места. Когда он не приехал, как обещал, через две недели, она решила, что он не приедет больше никогда. Вспомнила его молодую любовницу Полин. Сколько ей? Двадцать пять?
Монфор схватил ее за руки и прижал к себе.
– Я не знала уже что думать! Хотела ехать в Париж!
– Со службы не отпускали, – коротко проговорил он и вдруг склонился к ее губам.
Анна отвернулась.
– Не прикасайся ко мне!
Получив то, о чем столько времени мечтал – доступ к ней, в ее спальню, он ощущал себя на вершине триумфа. Как она не может понять, что ему никто больше не нужен? Ну и что, что ей уже почти сорок девять, а ему немного больше?
Шевалье сильнее прижал Анну к себе, ища ее рот. Наконец они слились в жадном поцелуе. Монфор подхватил любовницу на руки, перенес до дивана и стал срывать с нее одежду.
– Не здесь! Слуги увидят...
– Пошли они к черту, – вымолвил он, обхватывая губами ее грудь, а потом опускаясь ниже.
– Платье-то зачем было рвать, – пробурчала одна из служанок, прикрывая двери гостиной и делая знак остальным убираться.
Монфор так и не рассказал графине о том, что виделся с Анри. И о том, что граф болен. Аббат сделал это сам, нагрянув во Флер Нуар в одно дождливое утро. Когда графине доложили, что за гость пожаловал к ней, она вышла к нему сразу же, как была – в темно-зеленом домашнем платье, напоминающем халат. Застегнутое на талии, оно открывало нижние юбки и кружевную сорочку. Волосы Анны были распущены, лишь передние пряди собраны сзади и небрежно заколоты. Мысленно она порадовалась тому, что Мишель буквально за четверть часа до этого уехал в город и должен был вернуться лишь через несколько часов.
– Какая неожиданность, сударь, – улыбнулась она гостю.
– Я еду в один приход, по делам церкви. А так как дорога моя все равно лежит мимо вашего имения, решил навестить вас, графиня, и кое в чем убедиться. Как вы здесь устроились?
– Не плохо, как видите, – ответила Анна. – Правда тут немного мрачно, порой мне кажется, что в доме обитает приведение - эти скрипы, шорохи... Словно шаги и вздохи какой-то неупокоенной души.
