Он пошёл её провожать до дома, по дороге они целовались, и Светлане Петровне казалось, что они давным-давно знают друг друга и вот, наконец-то, встретились после долгой разлуки. Проводив её до дверей, он отправился на вокзал и уехал в Москву, но Светлана Петровна уже твёрдо знала, что он от неё никуда не денется, потому что он тоже весь полностью её собственный, причём, на веки вечные. На следующих выходных он приехал из Москвы и прямо с вокзала заявился к ней домой с букетом для мамы, чтобы, как положено, просить у отца её руки. Светлану Петровну он даже не посчитал нужным спросить, согласна ли она. Это и так было ясно и ей, и ему, и маме с папой, и даже Надькиному Виктору. Надька, глядя на всю эту церемонию, только фыркнула, мол, устроили тут киностудию «Мосфильм».
«Мосфильм» не «Мосфильм», а Светлана Петровна молниеносно собрала чемодан, чтобы успеть на поезд, на который у него заранее были куплены два билета. Расписались они уже в Москве, и первую их ночь в офицерском общежитии, которая и стала брачной, Светлана Петровна запомнила на всю жизнь. Всё переплелось так, что стало непонятно, где чьи руки и ноги, ей казалось они прорастают друг в друге, слипаются как-то, что ли, чтобы потом уже никогда не расставаться. Даже кровать под ними пела, как бы сообщая городу и миру, что тут совершается нечто волшебное, такое, про что люди говорят, так не бывает.
Потом были общежития, гарнизоны, военные городки, провинциальные приграничные города, казённые квартиры, сослуживцы и их жёны, глупые и не очень, стервы и клуши, разные. Подруг среди них не случилось. Да и зачем ей подруги, если у неё был Игорь, которого она с самой первой встречи называла «мой генерал». Она не сомневалась, что её муж станет генералом, и не рано или поздно, а очень скоро, и изо всех сил старалась, чтобы её генерал в бытовом плане ни в чём не нуждался. Разумеется, насколько это было возможно в провинции в советское время. Светлана Петровна умела нравиться людям и везде выстраивала нужные связи. Ведь имея связи и деньги, можно весьма неплохо устроиться даже в каком-нибудь глухом захолустье. Будут деньги, будет знакомый мясник, стоматолог, парикмахер, товаровед, портниха, спекулянт и фарцовщик. Денег в семье всегда было достаточно, единственное чего не хватало, так это детей. В первую беременность на десятой неделе Светлана Петровна по дороге с работы из библиотеки поскользнулась и со всего размаха грохнулась на обледенелую дорожку, через три дня у неё начался выкидыш, и советская самая лучшая в мире медицина в лице захолустной больницы с задачей сохранения не справилась. Возможно, случись такое в Москве или в Ленинграде, ребенка удалось бы спасти, но не факт. С тех пор на десятой неделе организм Светланы Петровны регулярно отторгал зародыша. Врачи поставили диагноз «привычный выкидыш» и развели руками. Ни грязи, ни воды, никакие санатории и лекарства не помогли. Светлана Петровна уже всерьёз раздумывала, не взять ли ребёнка из детдома, но муж категорически возражал.
– Небось не военное время, – сказал он. – Кто сейчас своих детей в детдом сдаёт? Только придурки! Зачем нам ребёнок с генами придурков? Гены, так или иначе, в человеке обязательно проявляются.
Светлана Петровна не стала спорить, да и невозможно это было, спорить с её генералом. С ним никто не спорил, все стразу строились и маршировали в требуемом направлении.
