– Вообще-то, я надеялась, что это будет письмо.
– Почему?
– Ну, должен же был Вячеслав Георгиевич оставить какое-то объяснение, зачем он отписал мне дом и что мне с ним делать, – немного растерянно произнесла Евгения.
Макс поглядел изучающе, потом произнёс:
– Он оставил тебе письмо. Оно у меня.
– Правда? – обрадовалась Женя.
Так вот почему Максим шёл за ней. Хотел передать послание от отца. Неужели она, наконец-то, узнает разгадку этой головоломки.
Евгения выжидательно глянула на Макса: ну, где же оно?
– Не всё так просто, – многозначительно хмыкнул он.
На что это Макс намекает? Евгении моментом вспомнилось, что она беседует не просто с парнем, а с парнем, который был обвинён во всех смертных грехах, в том числе и домогательстве.
Наверно, он заметил перемену настроения собеседницы. Сам тоже стал серьёзным и даже немного грустным.
– Может, выпьем по чашечке кофе? – предложил, кивнув в сторону летней кафешки, расположенной прямо в скверике под открытым небом.
Женя не знала соглашаться или нет. Ей подумалось, что никакого письма у Макса нет. С чего бы Кольцов использовал сына в качестве посыльного, если они не ладили. Скорее, Максим затеял какую-то игру, которая вряд ли сулит для Евгении что-то хорошее. Ей бы, вообще, держаться от него подальше.
– Боишься связываться с парнем, которой так низко пал? – спросил с горьким сарказмом Макс.
Женя посмотрела на него. Не в глаза. Взгляд почему-то упал на руки. Крепкие и загорелые. Они всегда у него были такие. Следствие посещения тренажёрного зала и отдыха на южных морях. Хотя нет, теперь загар и выпирающие мышцы объяснялись чем-то другим. Тяжёлая физическая работа на свежем воздухе? Ходили слухи, что с бизнесом у Макса на новом месте не заладилось (не удивительно, после такого-то скандала), и ему поначалу пришлось зарабатывать на жизнь чуть ли не грузчиком. В душе проскользнуло уважение, парень – не слабак. Другой после такого падения с Олимпа, спился бы или пристрастился к какой другой дури. Но Макс не выглядел сломленным.
– От кофе не откажусь, – ответила в итоге Женя.
Чего ей, в конце концов, бояться? Средь бела дня да ещё в таком людном месте?
Они заняли один из столиков и заказали по чашечке кофе. Официантка принесла напиток в мгновение ока. Долго ли бросить растворимого порошка в чашку? Макс горько усмехнулся своим мыслям. Раньше он бы не дотронулся до такого сомнительного пойла. А теперь ничего – находил удовольствие даже в этом дешёвом напитке, в котором от кофе осталось только название. За эти два года Макс, вообще, сильно изменился. Научился радоваться мелочам.
К примеру, сегодня таких мелочей было несколько. Приятная погодка, чашка почти кофе и красивая девушка рядом. Максим не спеша отхлёбывал горячий напиток и смотрел на Евгению. С тех пор, как он видел её последний раз, она практически не изменилась. Тот же строгий взгляд, смягчить который ещё нужно постараться. Та же упрямая косая чёлка. Те же чувственные губы и кожа, нежная настолько, что, даже не касаясь, ощущаешь её шелковистость.
Неудивительно, что Максу вспомнился корпоратив двухгодичной давности. Это было в той, другой, жизни, но сегодняшняя ситуация показалась неуловимо похожей. Они вот так же сидели за столиком друг напротив друга. Ветер колыхал края зонтика и приятно холодил лицо. И было что-то дразняще соблазнительное в контрасте между этим легкомысленным ветерком и серьёзной девушкой, прядями которой он игрался. Максу тогда сильно захотелось с ней закрутить. Даже нет, не закрутить – захотелось поухаживать. Правильно, красиво, по-книжному: цветы, конфеты, ужин при свечах. Было что-то в ней такое, что хотелось распробовать не спеша, постепенно, посмаковать, как дорогой напиток. Да и почему-то казалось, что такая девушка других ухаживаний не примет.
