– Спасибо белый, – прохрипел он, разучившись говорить. – Я Хорн.
– Пожалуйста, чёрный, – рассмеялся он тогда, довольный собой.
Волки спускались к городу, смрад дома рытного становился ощутимее. «Нужно найти Хорна. За ним должок». Ри отправилась на разведку и доложила, вернувшись, что рытный на месте. Но он и так знал об этом, в очередной раз, задаваясь вопросом: «Что может так вонять?». Они вошли в комнату, которая не изменилась, за исключением, быть может, отсутствия цепи и волчонка на ней. Рытный, сидя к ним спиной, повернул голову, принюхавшись:
– Сколько энергии в том, кто похитил моего сына! Не думал, что белые ещё живы! – Бинар улыбнулся, обошёл его спереди и скинул капюшон. Белоснежный свет заискрился в пространстве. – Впечатляет. Где забыл моего недоношенного щенка? – он наклонился, и пузатый съежился от проедающей боли.
– Это ты мне скажи, – прогрохотал над ухом, серые оскалились и зарычали.
– Я…не знаю, – ослабил хватку.
– Он говорит правду турос! – Ри владела даром, раскрывающим любую ложь, и знала наверняка. Белый кивнул.
– Тебе повезло, что она такая одарённая, – выплюнул сердито. – Хорн почувствует, что мы здесь. Нужно только, чтобы папаша завыл. – Рас хохотнул, щёлкая костяшками пальцев.
Молодой и жестокий волчонок ударял серой сферой пузатого пару часов кряду. В итоге тот сдался и согласился на выдвинутые условия. Его вой разнесся по округе, оставалось лишь ждать.
Они заняли гостиную. Рас по-хозяйски закинул ноги на стол, сестра отвесила затрещину. У Бинара вызывало восхищение, как волчица пытается вразумить младшего брата, даже не предполагая, что это невозможно. Он задумался, и мысли заплутали, возвращая в прошлое. Хорн стал жить с его семьей. Все без исключения любили чужака. Он вырос, стал силён, красив, мощен. Энергетическая сила давалась с трудом, но вот в физической схватке равных не было. Отец задавался вопросом, почему Хорн не такой, как все, и сделал предположение. Рытный ослаблялся из-за вылазок в кратер смерти, и его семя видоизменилось. ДНК друга была необыкновенной. А так, как он стал членом семьи белых, другие помалкивали.
Дверь с размахом отворилась, чёрное тело вышло на свет. Хорн не изменился, не считая щетины и буйной растительности на голове.
– Ты всё ещё любишь эту сволочь? – спросил белый, вставая с дивана.
– Ты жив…, – промямлил друг и прыгнул, заключая в объятия. Они расхохотались, а рытный состроил гримасу.
– Подружки повстречались, – кряхтел он, залечивая раны целебной мазью.
– Идём. Здесь нельзя оставаться, – глаза друга забегали.
– Как же старик? – вклинилась Ри, обратив на себя внимание. Хорн сглотнул от такой красоты.
– Ему никто не поверит. Рытные теряют рассудок. Последствия работы, – пробубнил он и махнул за собой.
И тогда они, ведомые чёрным, отправились по улочкам Праса в предлагаемое убежище.
За обыкновенным на вид зданием, и комнатой, больше походившей на коробку, без мебели и уюта, скрывался бункер Хорна. Он протопал по бетонному полу задорный танец, и дальняя стенка отъехала в сторону. Волки переглянулись и вошли внутрь. Длинный коридор привёл в помещение, увешанное картинами и фотографиями на стенах. Следующее оказалось гостиной с имитацией камина. Округлый диван занимал большую часть комнаты, сиявшей белизной. Чёрная кожа друга выделялась тут, словно бельмо. А вот Бинара можно было узнать лишь по сиянию кожи. Были в бункере и кухня, и несколько спален. Мебель новая, ковры. Одним словом – уютное жилище.
