Поверенный неуклюже попытался пошутить, и Кэролайн вынудила себя улыбнуться. Мистер Броган старался, как мог. Откашлявшись, он продолжал:
– После того как молодые девушки рожали, Элинор помогала им устроиться. Если кто-то хотел сам воспитывать ребенка, она заботилась о том, чтобы хозяева не возражали против детей, если же нет – малышей отдавали на воспитание.
– Совершенный бред, – объявил Беннет Пенроуз, поднявшись и нервно меряя шагами кабинет. – Куча безмозглых девиц, которые не могут держать ноги вместе… Какое это имеет ко мне отношение, черт возьми? К нам? Говорите, наниматели соблазняли их? То есть благородные господа? И что здесь плохого? Они сами виноваты, нечего было беременеть, очередная глупость с их стороны! Что же до остального, почему…
– Успокойтесь, Беннет, – перебила Кэролайн, поднимаясь, чтобы взглянуть ему в глаза. – Ты заткнешь свою проклятую глотку или я ударю тебя, клянусь! А может, даже застрелю. Я прекрасно, знаешь ли, стреляю.
– Нет, не выходите из себя, не стоит. Но, послушайте, Кэролайн, это не имеет с нами ничего общего.
Мистер Броган побагровел, но умудрился достаточно спокойно объявить:
– Собственно говоря, имеет. Миссис Пенроуз завещала Скриледжи-Холл, все земли, оловянные рудники, всю недвижимость вам обоим. Однако…
Беннет Пенроуз круто и довольно ловко развернулся для столь хилого молодого человека:
– Что?! Очередной вздор? Она отдает Кэролайн все деньги и оставляет мне половину дома, половину дохода от аренды и оловянных рудников, половину слуг и половину чертовой мебели?
– Не совсем так, мистер Пенроуз! Собственно говоря, вы оба назначены попечителями Скриледжи-Холл, оловянных рудников, ферм и всех доходов, полученных из различных источников. Скриледжи-Холл станет убежищем для этих молодых девушек. Элинор Пенроуз надеялась, что вы заинтересуетесь, проявите сочувствие и дадите им не только дом, но и обучите профессии, чтобы они смогли добиться чего-нибудь в жизни, после того как произведут на свет детей. Она знала, что дохода от аренды и трех оловянных рудников хватит, чтобы содержать Скриледжи-Холл.
Беннет Пенроуз остановился у стола и ошеломленно уставился на мистера Брогана. На лице были написаны отвращение и недоверие, казалось, он вот-вот прикончит поверенного.
– Хотите сказать, что я должен жить здесь с Кэролайн и толпой проклятых молодых девчонок с огромными животами? Грязными маленькими шлюшками, даже не умеющими говорить по-английски, глупыми развратницами, ноющими, что джентльмены, у которых они находились в услужении, принудили их, заставили, и поэтому теперь они должны производить на свет ублюдков? Это идиотизм, и моя тетка, должно быть, совершенно спятила, когда писала это проклятое завещание. Я не допущу этого, мистер Броган. Мне уже не двадцать три, да и друзья найдутся. Я опротестую это абсурдное завещание.
– Готова побиться об заклад, что теперь у вас не больше влиятельных друзей, чем в двадцать три года.
– Клянусь Богом, вы получили все да еще имеете наглость рычать на меня! Черт бы вас побрал, Кэролайн, я не позволю этого, не позволю!
– Успокойтесь, мистер Пенроуз. Понимаю, это потрясение, но ничего не могу поделать. Садитесь, сэр, и вспомните, что вы джентльмен. Что вы думаете, мисс Деруэнт-Джонс?
Кэролайн перевела взгляд со взбешенного лица Беннета на невозмутимую физиономию поверенного. Она сознавала, что неприлично раскраснелась, что жаждет дать Беннету оплеуху, но, глубоко вздохнув, перешла к делу:
