Проснулась от грохота и запаха паленой проводки, щурясь спросонья, разглядела склонившегося надо мной бугая в строгом костюме и широченной улыбкой на одутловатом лице. Все больше пить не буду.
– Доброе утро, красавица! ПрЫнц пришел, – он хрипло засмеялся над своей «остроумной» шуткой, я, тонко запищав, вжалась в диван и попыталась прикинуться частью мебели, но "прынц" грубо схватил меня за руку, вынул из завала подушек.
– Аус…
Рыдать начала с самого начала, как только мое тело, словно репку из грядки, выдернули на свет.
Бугай, державший меня на вытянутой руке, отчего я вынуждено привстала на носочки, продолжал улыбаться и с интересом рассматривать мою розовую пижаму с серыми мишками Тедди.
– Это что еще за хрень? – к нам подошел второй в таком же костюме и с не меньшим интересом уставился на пижаму.
– Баба! – удивленно проговорил первый, я зарыдала еще более пронзительно и ненатурально.
Второй поморщился. Он был сутулым и худощавым, полная противоположность первого. Если первого еще можно было представить, как бодибилдера на светском приеме, то сутулый имел явно бандитские корни, пусть и был довольно спортивного телосложения, но даже строгий пиджак не смог этого замаскировать. Как волка не ряди…
– Что с ней делать будем? – уточнил бугай.
– Как что? – он еще раз осмотрел меня с головы до ног, хотел сплюнуть на пол, но неожиданно передумал, прожевал губами.
– Пока запри ее. Сказано было оставить в живых.
Я ничего не понимала, но лить слезы решила не прекращать. Меня оттащили в одну из комнат на втором этаже и, забросив внутрь, заперли.
Слезы прошли практически моментально. Почему именно сейчас? Не вчера, не четыре дня назад? Неужели нотариус… А как же конфиденциальность, профессиональная этика, в конце концов?
В доме что-то гремело. Эта парочка решила разгромить здесь все. Ну и пусть, лишь бы жизнь оставили.
Выглянула в окно – второй этаж, но спрыгнуть не решилась. Несколько раз подходила к окну и уходила: внизу был бетон и железный заборчик с острыми пиками.
Нужно было придумать план. И я его придумала. Его можно было уместить в одно предложение: бежать при первой возможности.
Через час ко мне пришли и выволокли за волосы, я не сопротивлялась, даже немного помогала сама, проявляя покорность безмозглой овцы.
В конце коридора, из комнаты видеонаблюдения, валил черный дым, перед входом была разлита вода. Глаза заслезились, я начала кашлять, мы быстро направились в сторону лестницы. Уже пожалела, что ничего вчера не стерла, а просто выключила. Думала, про это никому не известно – святая простота.
– Ребят, отпустите меня, пожалуйста. Я никому ничего не скажу, и я ничего не знаю, – вновь хлюпнула носом.
Меня проигнорировали. По лестнице Бугай шагал через две ступени, я – как получалось, но так, чтобы не остаться без волос.
Сутулый разговаривал по телефону и бросил на нашу парочку взгляд лишь мельком. Мне это не понравилось.
– … да, забрал, – говорил он, – проверил. Ничего…. Угу…
На полу валялась распотрошенная сумочка. Присмотревшись, в ворсинках ковра, среди прочего хлама, я заметила тюбик от помады – она осталась невредимой.
Весь первый этаж напоминал место битвы титанов: не осталось ни одной целой вазы или вещи, диван вместе с подушками были выпотрошены, то тут, то там валялись комки синтепона.
Сутулый что-то попинал ногами, не прерывая разговор, а затем поднял с пола небольшую пластиковую карточку, в ней я узнала мой пропуск на работу, и, щурясь, прочитал: – Менеджер в банке. Не знаю, какая-то она… странная. Да, вчера здесь была гулянка.
