Когда итальянский пограничник поставил мне в паспорт штамп и пропустил через границу, я покатила свой чемоданчик мимо ленты выдачи багажа, выискивая взглядом шофера с табличкой с моим именем, но среди встречающих никого похожего не было. Мое сердце упало – у меня не было ни физических, ни моральных сил на то, чтобы понять, как добраться из Флоренции в Монтепульчано в темноте, не понимая местного языка.
Вздохнув, я отыскала в сумке телефон и открыла письмо миссис Моретти в надежде, что она написала там номер телефона. Я помнила, что она говорила, что я остановлюсь где-то на предприятии Антона Кларка, винодельне, на которой была и гостиница, но даже ради спасения собственной жизни я не могла вспомнить ее название.
Я листала сообщения в почтовом ящике, и тут кто-то похлопал меня по плечу.
– Скузи[3]. Мисс Белл?
Я обернулась и увидела итальянца довольно потрепанного вида, лет сорока, в свободных джинсах и клетчатой рубашке.
– Да, – ответила я. – А вы Марко?
– Си![4] – Он поднял вверх бумажку с моим именем. – Я ваш водитель. Добро пожаловать в Италию.
– Спасибо.
Он взял у меня чемодан.
– Надо сказать: граци[5], и я отвечу: прего[6]. Добро пожаловать.
– Спасибо за мой первый урок итальянского, – добродушно ответила я, торопясь за ним. – Или, лучше, граци.
Он широко улыбнулся.
– Очень хорошо. Мольто бене[7].
Следуя за ним, я вышла из терминала и подошла к черному «Мерседесу»-седан, стоящему на обочине. Марко открыл мне дверцу, и я забралась на кожаное сиденье, думая, не сочтет ли он меня невежливой, если я лягу и засну, как только он сядет за руль.
Марко, не теряя ни секунды, закрыл багажник, сел за руль и завел мотор.
– Как прошел полет? – спросил он, глядя на меня в зеркальце заднего вида.
– Очень долго. Я была бы рада немного поспать.
– Понимаю. Поездка займет часа полтора. Можете отдохнуть.
– Наверное, я так и сделаю. – Я выглянула в окно. – Жалко, что уже так темно. Я надеялась увидеть Флоренцию.
– Очень красивый город, – ответил он. – Но слишком уж много туристов.
Мы ехали по ярко освещенным улицам вслед за суперсовременным трамваем, который тоже выехал из аэропорта. Марко указал вправо: – Взгляните туда. Вы увидите Дуомо.
– Что такое Дуомо? – спросила я.
– Кафедральный собор Санта-Мария-дель-Фьоре. Он освещен. Видите?
Всмотревшись, я разглядела вдалеке исторические очертания.
– Да, вижу, вон он. Какой красивый. Я про него почитаю. Может быть, мне удастся сходить туда, пока я тут.
– Стоит подняться на башню, – сказал он. – Но там такие очереди… Надо заказывать заранее.
– Спасибо за подсказку. То есть граци, – улыбнулась я.
Вскоре мы выехали на шоссе, и Марко прибавил скорость. Я прижалась лбом к стеклу, надеясь наконец заснуть, когда Марко тихо произнес:
– А вы похожи.
Наши взгляды снова встретились в зеркальце.
– Простите?
– Вы на него похожи, – сказал Марко с оттенком грусти. – На своего отца.
Я немного выпрямилась.
– Вы его знали? – Я-то считала, что Марко просто наемный водитель лимузина в аэропорту.
– Си. Я шесть лет работал у мистера Кларка шофером.
Я замерла на несколько секунд, в ушах у меня все еще гудело ото всех этих взлетов и посадок. А может, это было нечто другое – внезапное осознание, что отец, который был мне чужим человеком, о котором я думала, как иной может думать о каменном изваянии, – прожил целую жизнь с друзьями, которые были с ним близки. С людьми, которые у него работали, людьми, которым он был небезразличен.
