– Это и есть иностранное название, – вставила Урсула, – и довольно неприятное.
– О! – внезапно воскликнула Нелда, помахав рукой. – Это Элис и Аллен Белмонд. Сюда, Элис!
Джеймс словно оцепенел. Он взглянул на Джиффа, который, подмигнув шурину, весело воскликнул:
– Добрый день, Элис! Прелестно выглядите! Белмонд, – добавил он, кивнув человеку, который женился на Элис из-за приданого и теперь пытался вытянуть у тестя как можно больше денег, что, к счастью, ему не всегда удавалось. Он старался разбогатеть на скачках, что, по мнению Джеймса, было так же сложно, как жениться на богатой девушке; впрочем, последнее Белмонду удалось довольно легко. Однако сегодня его лошадь пришла шестой из десяти.
От мрачных мыслей Джеймса отвлекли слова Белмонда:
– Я хотел бы, чтобы Соубер Джон покрыл одну из моих кобыл, Суит Сьюзи. Ваши цены высоки, Уиндем, но, возможно, дело того стоит.
– Пожалуйста, – небрежно бросил Джеймс и поскорее обратился к Элис: – Мне нравится ваша шляпка. Розовое вам идет.
Элис покраснела, как всегда, легко, словно по команде – свойство, которому Джеймс не переставал удивляться. Его так и подмывало объяснить ей, что такие вещи далеко не столь действенны, а уж на него совершенно не влияют. Но он знал Элис с детства и искренне ей симпатизировал и потому всего лишь улыбнулся, когда она сказала:
– Вы так милы со мной, Джеймс, и мне ужасно жаль, что вы проиграли, но я рада, что Джесси победила. Разве она не изумительна? Я только сейчас говорила Нелде, как восхищаюсь Джесси. Она делает все, что ей вздумается, и не подчиняется власти бесконечных скучных правил!
– Но этикет специально и создан для защиты дам, – вмешался Аллен Белмонд, похлопав жену по плечу, очевидно, не слишком нежно, поскольку Джеймс заметил, как поморщилась Элис. – Им не следует жаловаться на правила.
– Да, конечно, Джесси поступает так, как угодно ей, – согласилась Урсула. – Пойдем, Джеймс, нам пора. Нелда, передайте мужу наше почтение. Элис и Аллен, желаю хорошо провести день. Увидимся завтра в церкви.
Джеймс улыбнулся Нелде, поспешно шагнувшей к нему навстречу.
– От меня пахнет, как от взмыленного коня, поэтому вам лучше держаться подальше. Если увидите отца, передайте, что сегодня я буду в его конюшнях с бутылкой лучшего кларета, хотя уверен, что он уже на это рассчитывает. Пусть злорадствует сколько душе угодно.
– Вы и мой отец по-прежнему пьете вместе?
– Когда я выхожу победителем, он появляется в Марафоне с бутылкой шампанского.
– Но в таком случае, – заметила Элис, – вам следует привезти кларет Джесси. Именно она сегодня победительница, а не ее отец.
– Но это его конюшня, – возразил Джеймс, жалея, что здесь нет соплячки, – по крайней мере можно было бы снова пересчитать ее веснушки. Это в два счета отбило бы у нее охоту открывать рот в присутствии старших.
– Я все расскажу матери, – пообещала Нелда. – Отца в последнее время почти не вижу. А что касается Джесси… к чему нам встречаться? Не правда ли, она ужасно странная? И я не согласна с Элис, что бы она ни говорила. Дамам необходим этикет, иначе что стало бы с цивилизацией?! И очаровательные джентльмены нужны, чтобы защищать нас, наставлять, ободрять и…
– Какой длинный список, – пробормотала Урсула, нетерпеливо сжимая руку мужа. Джеймс, чистосердечно считавший Джесси самым неестественным и неприятным созданием противоположного пола, торопливо вступился:
