– Ну, во-первых, такую красоту уничтожать – преступление, а во-вторых и в-главных, нет смысла. Она знает лишь то, что знают все.
– Я и не думала…
– Сара, девочка, – Яран улыбнулся. – Это совершенно нормально в твоем возрасте. А строить прогнозы – это и наука, и интуиция, и еще много чего. Поэтому учись, пока я рядом.
– Но…
Пауза была тягостная, и Яран, как и большинство мужчин на его месте, не выдержал первым.
– Я понял, о чем ты хочешь сказать. И, поверь, я не собираюсь тебя бросать. Но рано или поздно может случиться всякое. Я могу погибнуть. Ты можешь сама уйти в свободное плавание.
– Нет!
– Да. Рано или поздно, вечная опека тебе надоест. Да и просто замуж выйдешь – что тогда? Поэтому учись сейчас, и как можно скорее. Времени у нас, боюсь, остается все меньше.
– Яран!
Вообще, он хотел сказать кое-что еще, но редкостная гамма чувств на лице девушки заставила наставника заткнуться. Действительно, такую смесь удивления, восхищения и, самую малость, ужаса не каждый день увидишь. Проследив за взглядом Сары, Яран и сам еле успел удержать челюсть от того, чтобы она не упала, больно ушибив колени. Но – успел и невозмутимо прокомментировал:
– Даже интересно, что это…
Действительно, зрелище было весьма необычным. Более всего оно напоминало полярное сияние, но, во-первых, здесь для него было не место. Все же случается оно обычно в куда более высоких широтах. Во-вторых, даже там оно обычно монохромное, зеленоватое. Разноцветное – это уже довольно редкое явление, и цвета обычно не самые яркие. Здесь же все полыхало тысячами оттенков, порой самых немыслимых. Ну и, в-третьих, Яран в жизни не видел, чтобы полярное сияние оказалось ограниченным совсем небольшим участком, кружась вокруг него, словно подхваченное торнадо. И, что характерно, эпицентр происходящего располагался аккурат над замком, который они с Сарой всего несколько часов как покинули.
Именно последнее обстоятельство и наводило Ярана на весьма неприятные мысли. Не понимаешь – опасайся, истина старая и не теряющая актуальности. А он не мог вспомнить ни одного заклинания природной школы, дающего такой вот эффект, пускай даже побочный.
– Как красиво… Наверное, это мог бы воспеть великий поэт…
Ну вот, понеслось. Приступы неконтролируемого романтизма у Сары случались редко, но всегда не вовремя. Требовалось срочно выводить ее из этого состояния, а то у женщин от романтики мысли путаются и голова не варит.
– Великим поэтам нельзя доверять столь высокую миссию, – зловеще проскрипел он.
– Это почему еще?
– Они – создания неконтролируемые, написать могут такое, что страшно становится.
– Да ладно…
Яран еще более зловеще ухмыльнулся:
– Нам, когда мы изучали поэзию сопредельных миров, приводили разные примеры творчества их классиков. Как тебе, например, такое?
Его пример – другим наука.
Однажды лебедь раком щуку…
Сара покраснела. Потом надулась – видимо, что-то в себе удерживая. Потом рассмеялась. Яран облегченно выдохнул – скандал ему был совершенно не нужен. Однако воспитанница, оправдав его ожидания, показала наличие чувства юмора. Так что можно было прекращать волноваться и вернуться к созерцанию буйствующих в небе красот.
Они, правда, довольно быстро приелись. Как и настоящее полярное сияние – Яран помнил, что уже через несколько минут глазеть в небо надоедало, а вскоре даже самые красивые сполохи начинали казаться обыденной деталью пейзажа, не стоящей внимания. А вот ужин, который наконец-то подоспел, этого внимания, напротив, заслуживал.
