– А проценты капают… – Точно. Проценты капают. А через неделю будут капать втрое.
– Вот гниды!
– И я про то же. А ты – «днем раньше, днем позже»… – Кто товар будет скидывать?
– Рябой и Старый.
– Кто сказал?
– Хорошие люди. За хорошие бабки.
– Мы же с ними договаривались, что это наш товар.
– Значит, плохо договаривались.
– Но мы им за это две трети «Филипса» отдали!
– Значит, мало отдали.
– Вот же падлы!
– Падлы, не падлы, а сделали нас красиво. Через неделю кредитор деньги потребует, а они у нас в пустом товаре.
– Сумма немаленькая.
– И кредитор серьезный. Не банк какой‑нибудь. Этот церемониться не будет.
– Сколько ему надо отдать?
– С процентами – почти полтора «лимона». «Зеленого».
– Таких живых денег мы не найдем.
– Мы и трети таких денег не найдем.
– Что делать будем?
– Откуда я знаю? Можно попытаться договориться.
– С кем договориться? С Рябым? Не смеши.
– Ас кредитором? Может, он отнесет долг. Месяца на полтора. Пока товар рассосется.
– Не будет он ждать. Уговор был – две недели. Потом за каждую просроченную неделю втрое. А нам не то что проценты, самой суммы не взять.
– Похоже, пора потрошить кубышки.
– Кубышки долга не закроют. Тем более что многие не здесь. Пока их оттуда добудешь, время пройдет. А время для нас теперь деньги. Причем такие деньги… – Так что же делать?
– Магазины надо загонять. «Центральный» и «Аэлиту» тоже.
– Да ты что?! Мы же их с таким трудом… – Другого выхода нет! Магазины дело наживное. А если мы долг не отдадим, нас на перья поставят. На хрена нам тогда все эти магазины? Надо отдавать! Жизнь дороже.
– Кому отдавать? Такие деньги не у каждого быстро найдутся.
– Толстому отдавать. Он давно на них виды имеет.
– У него нет таких денег.
– Найдет. Ради магазинов найдет. Больше все равно некому. Других покупателей еще искать надо. А этот уже есть.
– Ну Толстому так Толстому.
– На том и порешили.
– Не дрефь, братуха! Нам только сейчас выкрутиться. А потом мы вчетверо свое возьмем… Ну что? Я звоню?
– Звони!
Первый брат набрал на мобильном номер.
Гудки.
Гудки… И недовольный голос. Голос Толстого.
– Здорово, Толстячок. Узнаешь?
– Допустим.
– Ты как‑то говорил, что не прочь наши магазины прикупить по сходной цене.
– Ну?
– Так вот у тебя появился шанс.
– Что отдаете?
– Отдаем «Центральный» и «Аэлиту».
– Сколько?
– Полтора недозрелых «лимона». Наличными. Без торговли и деньги сразу.
– Можно подумать?
– Нельзя. У нас на раздумья времени нет.
– Сумма окончательная?
– Я же сказал – без торговли. Меньше нам ни к чему.
– У меня нет таких денег.
– Тогда до свидания.
– Хорошо. Я согласен.
– Когда деньги?
– Когда скажете.
– Скажем сейчас.
– Сейчас невозможно.
– А когда можно?
– Послезавтра.
– Ладно, мы согласны. Встретимся у нас в офисе.
– Э, нет. Не пойдет. В вашем офисе не пойдет. Приезжайте лучше вы ко мне.
– У тебя – мы не согласны.
– Что будем делать?
– Предлагаем нейтральный вариант.
– Где?
– Сосновый бор. Со стороны кладбища. Согласен?
– Идет.
– Послезавтра в пять вечера…
* * *
На одной небольшой, затерянной в просторах российского Нечерноземья станции стояли вагоны. Десять штук. В тупике стояли. Уже больше недели.
– Когда тупик освобождать будем? – испрашивал по телефону разрешения станционный диспетчер у начальника грузовой станции. – У меня места для отстоя не хватает. Я седьмой и девятый перегружаю. Из‑за этих чертовых вагонов. Когда, спрашиваю, вагоны выводить будем?
– Пусть постоят, – отвечал начальник станции. – Они никому не мешают.
