Настройся на долголетие. Как сохранить здоровье, память и способность радоваться жизни до старости - страница 2

Однако весь этот период моей жизни я повседневно сталкивалась с разными людьми в разных ситуациях, что заставляло задумываться: как характер человека и его личностные установки проявляются в его судьбе и сказываются на человеческих отношениях, то возводя его на вершину успеха, состояния счастливости (что параллельно сопровождалось хорошим состоянием здоровья и долголетием), то, наоборот, низвергая его в пучину несчастий, неудач, разочарований, разрушающих его здоровье и укорачивающих жизнь. Все чаще возникал вопрос: сформировавшаяся личность рушится и исчезает, если человек серьезно заболел? Если это заболевание разрушает его психику, значит ли это, что личность распадается, исчезает?

Мне неоднократно приходилось наблюдать больных с тяжелыми психическими расстройствами (когда, казалось бы, личность разрушена и ничто не связывает человека с его окружением), но при этом вдруг обнаруживалось, что личностная, содержательная основа души, ее нравственная канва сохраняется на протяжении жизни человека, несмотря на тяжесть заболевания. Вот примеры, говорящие сами за себя.

Первый из них. Проходя врачебную практику в отделении для острых психических расстройств, я увидела больного Николая. Он находился в однообразной позе, застывший как скорбная статуя, ни с кем не разговаривал, отказывался от еды. Весь его вид показывал, что он погружен в болезненные переживания, видимо – бредовое состояние с запредельным напряжением и крайне подавленным и тревожным настроением. Он не мог (или не хотел) делиться переживаниями с окружающими, так как был оглушен этим состоянием и все вокруг не воспринималось как реальность. Возле него целыми днями суетилась врач отделения, пожилая женщина с большим стажем работы в психиатрической клинике, переносящая всю свою неистраченную нежность одинокого человека на больных. Она пыталась накормить больного, упорно подносила к его рту ложку с питательной смесью, приговаривая: «Голубчик, съешь хоть немножко, ну миленький, ну пожалуйста…». Ее не отпугивала неопрятность больного, его тяжелое дыхание; она поглаживала его по плечу, по шелушащейся от аминазиновых инъекций голове. В конце концов, ей удавалось скормить больному несколько ложек. Через какое-то время под воздействием лечения состояние Николая стабилизировалось. Он оставался немногословным, мимика была скупой, небогатой, но появилось критическое отношение к болезненному состоянию, и он смог обслуживать себя. В день выписки, когда все врачи отделения и профессор прощались с ним (так было заведено в клинике профессора И. Г. Равкина), больной довольно пассивно реагировал на всю процедуру прощания, формально протянул свою руку в ответ на прощальный жест профессора, но – вдруг – повернулся в сторону той женщины-врача, которая его кормила с ложечки в период его тяжелого состояния, поклонился ей глубоким поясным поклоном и молча повернулся, чтобы уйти. Профессор – ему вдогонку: «Скажите, а почему именно ей вы поклонились?» В ответ мы услышали только сдержанное: «Она – добрая». Мимо таких эпизодов, свидетельствующих о сохранности самого важного в личности человека – его нравственной основы – невозможно пройти мимо.