Едва заметно завибрировали стекла, судья Уэбстер встал
– Извините, джентльмены. Я сейчас.
Судья Уэбстер вышел из кабинета, Буш требовательно уставился на оставшихся.
– Еще?
– Сэр, мы можем поработать с Польшей, – предложил Верити
– Конкретно?
– У них не сходятся концы с концами.
– Мы это знаем. Мы уже пытались подловить их на этом, но русские закрыли их долги.
– Сэр, я не об этом. Я все таки считаю, что военные методы, и методы более характерные для террористов следует оставить в стороне. Польша член СЭВ, так?
– Возможно.
– Воевать надо на экономическом фронте. Представьте себе, что мы договариваемся с Польшей начинаем поставлять туда свои товары. Поскольку в СЭВ товары перемещаются почти свободно – эти товары попадут и в другие страны. Чем больше людей за железным занавесом будут иметь отличные американские товары – тем сложнее их будет убедить в нашей враждебности. Тем более, если мы сами не будем проявлять враждебности.
– Вы собираетесь торговать со сталинистами? – с максимумом яда в голосе осведомился министр обороны
– Это такие же потребители, как все остальные.
– А как вы собираетесь брать с них плату?
– Есть клиринговые схемы, межгосударственные системы расчетов. Если будет желание – схему можно отработать.
– Это поражение в войне, Уильям, – заметил Буш, – предательство всего того, что мы сделали за последние несколько лет. Мы не должны с ними торговать, каким-то образом демократизировать или делать что-то еще Мы должны их уничтожить, чтобы они больше не представляли для нас угрозы. Кроме того – план просто наивен.
– Сэр… – начал Верити, но договорить не успел. В кабинет вошел судья Уэбстер, усталый, но по глазам видно что очень довольный, потом президентский переводчик с русского, потом незнакомый человек, и замыкал процессию сотрудник Секретной службы.
Все как один уставились на третьего человека – он то и был тем самым страшным, ужасным коммунистом, который спит и видит, как уничтожить Америку, обратить в рабство ее сыновей, уничтожить идеалы и установить на планете жестокий и безбожный режим. Все вглядывались в перешедшего на их сторону (хотя черт знает, может быть он просто провокатор) коммуниста с любопытством, густо замешанным на страхе.
Коммунист ужасным не выглядел. Он был не десяти футов роста, а не дотягивал и до шести, он был лысым, очкастым и с каким-то жалкими глазами, на толстыми стеклами очков выглядевшими как вишни. Он постоянно посматривал по сторонам, и видно было, что он очень боялся. От коммуниста несло дешевым одеколоном, а одет он был в костюм, наподобие таких какие продают по каталогам посылторга с сорокапроцентной скидкой.
– Присаживайтесь. Вот здесь.
Место за столом было, коммуниста усадили на место, рядом сел переводчик, за спиной коммуниста встал сотрудник Секретной службы. Ростом он был хорошо за шесть футов и коммунист нервно оглянулся
– Выйдите, – спокойно сказал вице-президент.
– Сэр, согласно инструкции я обязан…
– Выйдите!
Охранник стушевался и покинул кабинет.
– Майк – обратился вице-президент к переводчику – поговори с этим парнем, и попытайся его убедить в том, что если он расскажет всю правду и поможет нам, то это поможет ему начать здесь жизнь не с нуля. Мы поможем ему выучить язык и включим в программу защиты свидетелей ФБР, приобретем дом где-нибудь на среднем Западе, где его не найдут убийцы из КГБ. Но все это будет только в том случае, если он нам поможет.
