Это шокирует гораздо сильнее сгоревшего дома. Гораздо!
Потому что дом сгореть может и у приличной женщины, а вот секс с незнакомым мужчиной не может… Стыдобище.
В голове пусто.
Ощупываю под одеялом себя руками. Халат на мне. Но пояс развязан, сам халат распахнут и грудь моя ноет так, словно ее полночи терзали. И трусиков нет!
Я бессовестно гладенькая. Можно ли понять - был ли секс у женщины?
Дозрела, твою мать, до таких вопросов в тридцать пять!
Но на всякий случай трогаю себя пальцами между бедер, проскальзывая ими в себя.
Пожалуй, такая мокрая я была только когда распробовала секс, и какое-то время мне его сильно не хватало. Потому что хотелось утром, днём и вечером. Но Слава... Он не настолько был озабочен, и мне пришлось поумерить аппетиты. А потом перехотелось.
Какие-то обрывки воспоминаний маленькими пазлами пытаются состыковаться в моей голове.
Кажется, всё-таки был...
Я помню хриплый голос, ощущение горячего стыда, возбуждение и вес его тела.
Слышу скрип ступенек по лестнице, удаляющийся наверх. И как хлопает входная дверь.
Распахиваю глаза.
Быстренько вскакиваю с дивана. Потуже завязываю халат.
Как я могла вообще?! Это же дичь... Я его даже не знаю! Я, в конце концов, учитель его дочери.
Мне становится нехорошо...
Тошнит и кружится голова. Добредаю до кухонного окна, приоткрыв, сажусь на стул и дышу поглубже. С улицы слегка тянет табачным дымом.
Очень хочется исчезнуть из этого измерения. Но, увы, я не могу даже исчезнуть из этого дома. Потому что точно помню, что пришла в носках. И обуви у меня нет.
Да у тебя даже трусов нет, Наташ!
А ещё...
- Сева этого плоскомордого зовут, - слышу голос Александра.
Сева, да... А ещё у меня Сева.
По гостиной и кухне ровным слоем лежат маленькие шарики пенопласта и кусочки картона, которые Сева отгрыз от коробки. Почти всю коробку изорвал. Ее днище лежит под ёлкой.
- Вот этот пиздюк мне прямо жизнь вчера испортил, - жалуется Александр Роме.
- Да ладно Вам, кот и кот.
- Это не кот, нет! Это невротик. Ты знаешь кто такой невротик?
- Неа.
- Везучий ты пацан, Ромка!
Привстаю, прислоняясь лбом к холодному стеклу.
Сева у забора делает свои кошачьи дела. Закапывает снегом.
Во двор спрыгивает ещё один кот. Черный, бывалый. С отмороженными ушами.
Ощериваясь друг на друга коты замирают.
Завывая, черный начинает щемить Севу. Сева - капитулирует…
- Ну! Всеки черному, чего уши поджал? - негодует Александр. - Где твои яйца?
- Так, чикнули ему наверняка достоинство. Вот и щемится, - слышу Ромин голос.
- Нет, это не кот, это задрот! Он же в два раза тебя меньше! Ну?.. Ой, позорище...
- Но это наш задрот, и черный зашёл на чужую территорию, - парирует Рома.
Подходит к сугробу и лепит снежок. И запускает в черного.
Мажет.
- Не протрезвел, что ли? - лепит Александр тоже.
Попадает чуть выше в профильный забор. От грохота коты разбегаются.
Рома присаживается на корточки.
- Кыс-кыс-кыс...
Мявкая и поджимая лапы, Сева бежит к нему. Забирается на руки. Шмелев поднимает его.
- Нормальный кот, чо Вы...
- Ладно, неси его домой. Простынет ещё этот доход. Проблем не оберемся.
Возвращаются.
В панике, подскакиваю с места и выхожу в гостиную. Как в глаза теперь смотреть?
Рома убегает наверх, не заглянув в гостиную.
Смотрю не моргая в глаза Александру, пытаясь увидеть там - было ли.
- Утро недоброе, - ворчит он грубо. - Кофе хочешь?
Помятый слегка и недовольный.
Кофе? Кому нужен кофе после такого? Я хочу не кофе, а упасть в обморок и впасть в кому. На пару месяцев. Чтобы всё это без меня...
