- Какого?
- Да у соседки... Въехала тут барышня со странностями...
- Кстати, Александр Михалыч, а Вы на свадьбе один будете или?..
- Один.
- Лиза расстраивается, что Вы всё время один.
- Ну я может и не "всё время', но на такое серьезное событие с посторонним для Лизы человеком точно не пойду.
- Понятно.
За забором долго орет кошак. Нервно и истошно. Уверен, опять этот плоскомордый. Вот же образина зловредная.
- Чего он орет так?.. Подержи тут...
- Может, случилось что-то? Застрял или с дерева слезть не может...
- Нет там дерева.
Закрутив все на место, закрываю капот. И с удивлением смотрю на своё лобовое, в котором мелькают отраженные оранжевые блики.
- Не понял...
Разворачиваюсь.
Из-за моего высокого забора, видна только соседская крыша. И по ее краю пляшут яркие языки пламени.
- Мать твою... - волосы по телу становятся дыбом.
Ромка оборачивается следом.
Переглянувшись, срываемся с места...
2.2 Наташа
Дом, в который я сейчас живу, не мой. Он достался моему мужу в наследство от отца. И мы давно планировали сделать капитальный ремонт и продать его.
Но коль уж нашу однокомнатную квартиру, которую я столько лет превращала в семейное гнёздышко атаковала хищная птица Анаит, временно поживу здесь. А после развода поделим квартиру и что-то буду решать.
Сил мне хватило привести в относительный порядок только кухню-столовую. Никакого ремонта я не делала, только отмыла все, что смогла. В доме не жили много лет...
Здесь, на диванчике мы и живём теперь с Севой. Остальные комнаты я закрыла. Так как котел в доме не работает, а нашего тэна хватает только чтобы обогревать кухню.
Себе я практически не готовлю, обхожусь яйцами, ряженкой и яблоками. Засовываю все через силу пару раз в день. Внутри горит тугой ком, обиды и стыда. От него круглосуточно тошнит.
Единственный плюс в происходящем - лишние несколько килограмм, появившиеся после терапии гормонами растворились без следа.
Эти гормоны просто ужас какой-то. Так плохо, как на них, я не чувствовала себя никогда в жизни. Бесконечный тяжёлый пмс, жор, головные боли и отвращение к сексу.
Но я бы вытерпела это ещё раз, если был бы шанс родить ребёночка.
Открываю на телефоне сообщения. На автомате тыкаю на рабочий чат кафедры.
"Коллеги, по сколько будем скидываться на подарок Анаит Суреновне к рождению ребенка? Она сегодня родила девочку! Не забудьте поздравить.”
С горечью несколько раз перечитываю сообщение.
Девочку...
Боже, ну почему так несправедливо? Чем я так провинилась?!
Выхожу из чата. И отупевше брожу по комнате, не зная куда себя приложить.
Мои редкие попытки начать жить нормально заканчиваются провалом. Как, например, попытка украсить дом к Новому году. Я даже гирлянду купила...
Открываю бутылочку с успокоительным. Как приказал сосед. От этого успокоительного мне тоже не очень... Но я хотя бы крепко сплю.
На телефоне вызов. Слава. Мы не говорили с ним с тех пор как я уехала.
Дергаюсь от противоречивых ощущений. Хочется проигнорировать. Но это как-то не зрело...
Тебе тридцать пять, Наташ, ты кандидат и доцент. Ну смешно это, бегать теперь от него. Надо как-то по-взрослому это всё пережить. Культурно.
По-взрослому у меня совсем не получается. Я чувствую себя неуверенной девочкой, беспомощной, с серой пеленой неопределенности вместо будущего. Я никогда не жила одна. Сначала, с мамой, потом вышла замуж. Я никогда не оставалась с миром один на один. Это очень непросто...
