Научи меня говорить - страница 6

– Почему?

– Я же сказал, что буду чувствовать себя подлецом, который воспользовался слабостью девушки. Или еще начну тебя избегать.

Я приближалась к нему все ближе, смотря соблазняющими глазами.

– Я не прошу тебя об обязательствах. Не надо думать о потом, мне нужно сейчас.

Он долго еще говорил мне о своих благородных принципах, уговорил меня пойти спать, а завтра якобы все пройдет. Притом мое лицо в нескольких сантиметрах от него явно его смущало, поэтому он думал над последующими словами с большим трудом.

– Если я отодвинусь, – я села дальше, – так лучше?

– Да, так лучше, – улыбнулся он, стараясь не смотреть на меня.

Я догадывалась о том, что он снова выйдет на лестницу покурить. Может, даже в надежде увидеть меня. На этот раз он забыл о благородстве и решил поддаться чувству.

– Ну ты мне крышу снесла, – заключил он одновременно с досадой и удовольствием.

Это был страстный поцелуй. Мы просто в нем утонули.

Сели снова на подоконник.

– Ну что, набросилась? – улыбнулся он.

Целуется он здорово. Видимо, большой опыт. Спец по женской шее.

Спать мы пошли только в 4 утра – процеловались все время, сидя у окна.

На следующее утро я проснулась с улыбкой.

В коридоре увидела Сказочника.

– Как дела? – спросила я с многозначительной улыбкой.

– Нормально.

Вел себя, как железный. Говорил со мной, будто ничего не было, в страхе, что эта крышесноска может перерасти в нечто большее.

– Я ведь все равно уеду, – сказал он.

– Ну и что? Вчера тебя это не остановило.

Он явно загрузился. Думает. Мучительно думает о сложившейся ситуации. Периодически смотря на меня, а я продолжаю соблазнять его глазами.

– Ну, перестань, – сказал он. – Ты одним своим видом меня соблазняешь.

В этот вечер он вел себя смелее.

– Но ниже пояса я опускаться не собираюсь, – предупредил он. А я и не планировала, мне просто хотелось эмоций.

Следующий день он тоже был занят мной. Правда, ближе к вечеру. Крышу ему сносило исключительно в темное время суток.

Вчера подарил свой сборник пьес. Пока не читала.

Предложил посмотреть «Пуаро».

– Но у меня может опять крышу снести, предупреждаю, – сказал он, будто это проблема.

Я согласилась. У него снесло, но на этот раз я решила вести себя холодно и даже его не поцеловала.

Меня не покидает мысль, что я слишком навязчива. Мне не хватает терпения. Его крышесноска к вечеру… только к вечеру… меня бесит. Он холоден днем, а вечером уже целует меня и постепенно перестает держать себя в руках.

Как сказала про меня Ксю, «тебе нужно все и сразу». Это точно. Я не умею терпеть.

Лера и Балерина в общаге больше не живут, решили обосноваться в Москве, и наше общение постепенно превратилось в дежурные «привет» и «пока» при встрече на парах. Журналистка поехала к другу пожить, ей надоела общага, и она не ходит в гости в другие комнаты, предпочитает смотреть сериалы, переписываться с бывшим-настоящим и ходить по магазинам за открытками и книгами. Бросила меня. Хотя я тут не скучаю. Ксю и вторая соседка веселые. Слушаем музыку, смеемся, смотрим кино, я иногда захожу к Тоше, а вечером – у Сказочника. Никто меня, к счастью, не домогается, как Алик.

Кстати, об Алике. Вчера приходил с другом. Он уже закончил институт, но видимо, ностальгия замучила. Пришли выпить по старой памяти и, как назло, в комнате Сказочника и Крошки (это сосед Сказочника, поэт, в очках, с прямыми жидкими волосами со стрижкой под горшок).