Прижимая к груди блокнот я медленно прошла по брусчатой дорожке к одной из беседок, увитой пышными лозами плетущейся розы.
С этого места открывался потрясающий вид на лес. Он находился в низине, освещенный тусклым светом серебряной луны. Где-то далеко горели редкие огни горного городка, расположившегося у подножия Бетарай.
Эти места завораживали. Было в них что-то по-настоящему магическое.
Устроившись на столе под слабым светом фонаря, я открыла блокнот, просматривая свои наброски.
Пронзительные глаза смотрели на меня с белого листа бумаги… Казалось, они всегда будут терзать мою душу. Это пугало и волновало одновременно…
Четко очерченный профиль… непослушные темные волосы… Сколько раз я бездумно рисовала профессора? Его образ был высечен где-то глубоко во мне… струился в крови…
Можно ли это назвать влюбленностью? Точно нет. Он интриговал меня. Точнее не совсем он, а тот мужчина, которого я видела ночами. Вот только что-то подсказывало, что истинный профессор Кадас даже не догадывается о моих терзаниях, да и увидел меня впервые сегодня утром.
Обдумывая свою теорию, я вновь перевела взгляд на низины, когда среди деревьев что-то мелькнуло. Не животное… Фигура явно была человеческая. Мужчина… Он повернулся ко мне, смотря из тени.
Дыхание сбилось, по коже побежали мурашки, и я прищурилась, не в силах оторвать глаз от высокого силуэта.
Он не шевелился, лишь наблюдал. Как и я… А может, это просто мое воображение и среди деревьев никого нет?
Я моргнула, пытаясь присмотреться, но фигура растворилась во мраке, будто ее там никогда и не было.
Возможно мне следовало вернуться в комнату, спрятаться под одеялом и ждать утра, но я не чувствовала угрозы, поэтому, недолго понаблюдав на движущимися тенями, сосредоточилась на своем блокноте.
Я никогда не знала, что именно буду рисовать, просто тонула в процессе, бездумно выводя линии.
И вот опять карандаш заскользил по бумаге, а я погрузилась в своеобразный транс. Мне нравилось это занятие, я словно растворялась в создании новых эскизов… Временами меня и саму они удивляли… А были моменты, когда даже пугали.
Не знаю, сколько прошло времени. Рука порхала над бумагой, вырисовывая сильное мужское тело… нет… Не совсем так… Что-то в нем было странное… Эти руки… Острые когти вместо ногтей… словно принадлежавшие хищнику… А я все рисовала, не в силах остановиться…
Сердце трепетало в груди, обжигая, мучительно сжимаясь… Иногда такое случалось. Дыхания не хватало. Словно мой собственный рисунок меня душил…
– Александра? – от голоса за спиной я невольно подскочила, чувствуя, как душа уходит в пятки.
Резко обернувшись, с распахнутыми от ужаса глазами уставилась на мужчину, стоящего у входа в беседку.
Дружелюбно подняв руки, он сделал шаг назад.
– Прошу прощения, не хотел вас напугать, – виновато произнес профессор Кадас.
– Все… – перевела я дыхание, стараясь успокоить дрожь. – Все хорошо…
– Почему вы здесь? Три часа ночи… Студентам положено отдыхать, – прищурился он, с интересом наблюдая за мной.
– Бессонница. Вышла подышать свежим воздухом. А вы?
– Обхожу территорию, ищу нарушителей порядка. Кажется, нашел, – усмехнулся он.
– Я нарушитель? – вздернула я бровь. – Сижу у самого входа в общежитие? Не думала, что это запрещено.
– Обещаю, что никому не скажу, – хмыкнул он. – Только не уходите дальше, это может быть опасно. В противном случае я буду вынужден вас наказать.
