Глава 3
Становление классического немецкого университета: университетское образование и гуманитарные науки в немецкой философии и культуре[82]
© Куприянов Виктор Александрович – аспирант Института философии, Санкт-Петербургский государственный университет; е-mail: nonignarus-artis@mail.ru
Основополагающий принцип бытия современного университета можно охарактеризовать понятием эффективность. Сегодня университет во многих странах мира все больше становится похож на бюрократическую корпорацию, в основе которой лежит по преимуществу экономический расчет и логика коммерции. Как верно пишет Б. Ридингс, университет «становится транснациональной бюрократической корпорацией, либо связанной с транснациональными инстанциями управления, такими как Европейский союз, либо функционирующей независимо по аналогии с транснациональной компанией»[83]. В итоге роль и статус академического сообщества в современном университете существенно меняется: ученый перестает быть главной фигурой университета, теперь его место занимает безличная бюрократия и представители административного персонала. В странах, где имеется сильная традиция академической свободы и общий строй жизни основан на демократизме, эта тенденция заметна меньше, хотя и там она является определяющей; в других же странах, где позиции государства более сильны и роль административно-командных методов управления исторически выше, стремление к «пролетаризации» научного сообщества университета и к превращению ученых и преподавателей в низовых исполнителей воли вышестоящего руководящего аппарата является более очевидным.
Сам университет, как уже отмечено выше, рассматривается в качестве коммерческой компании, нацеленной, как это ни странно, не столько на прибыль, сколько на достижение ряда формальных показателей, определяющих в конечном счете raison d’être этой организации. Причем конкретное содержание этих показателей может быть совершенно разным и не определяться никакими принципами – набор критериев эффективности сам для себя оказывается целью. Идеологическим обоснованием в данном случае выступает сам по себе дискурс эффективности – в качестве идеологии достижения тех или иных предзаданных параметров.
Естественным следствием такого рода понимания деятельности научного сообщества оказывается крайняя инструментализация знания и сведение смысла преподавания к целям узкопрофессиональной подготовки. Это отношение к знанию достаточно точно описано в работе Ж.-Ф. Лиотара «Состоянии постмодерна», ставшей уже классикой в этой области: «Старый принцип, по которому получение знания неотделимо от формирования (Bildung) разума и даже от самой личности, устаревает, и будет выходить из употребления. Такое отношение поставщиков и пользователей знания к самому знанию стремится и будет стремиться перенять форму отношения, которое производители и потребители товаров имеют с этими последними, т. е. стоимостную форму (fomie valeur). Знание производится и будет производиться для того, чтобы быть проданным, оно потребляется и будет потребляться, чтобы обрести стоимость в новом продукте, и в обоих этих случаях, чтобы быть обмененным»[84]. Знание, таким образом, превращается в товар, а организации, которые отвечают за институциализацию науки как основного топоса знания, превращаются в коммерческие предприятия, отвечающие за поставку нужного товара для потребителей. Процесс университетского преподавания, в свою очередь, оказывается не более чем передачей информации или чаще просто обучением набору определенных навыков для практической работы. На это указывает то, как сегодня выстраивается образование во многих университетах
