– Белокаменцы, не так глупы, чтобы открыто указывать на себя! – возмутился Азазаль.
– Конечно, – ответил Давид: – Но ты проверишь информацию на каждого из работников «Тэндон-Индастрис».
– На всех? – удивился Азазаль: – Не проще проверить только операторов аватар и вдохновителей?
– Ну да, ну да! – напряжённо задумался Давид, взвешивая варианты: – Все действия операторов тщательно протоколируются. Да и разрешение на деятельность во внешнем мире опреторам аватар выдаются очень обдуманно. Сам понимаешь, уничтожить личность человека, чтобы потом его тело мог занять оператор – это очень серьёзное решение. В Белокаменной за этим очень строго следят. Насколько я помню, разрешение на работу в Тэндон-Индастрис у нас получило два оператора. Да и вдохновители очень легко вычисляются. Наши все находятся под контролем совета Северной Звезды. То есть у нас есть пять известных нам нарийцев, и никто из них не мог пойти на такое. Это бы заметили. Но в компании более тысячи работников.
– Ты хочешь сказать, что в нашей компании появилась пятая колонна? – встревожено глянул на него Азазаль, пытаясь смириться с этой информацией.
Затем он решительно предложил:
– Проверить их всех на незарегистрированную энергетическую активность?
– Да. Сделай это, – хладнокровно подтвердил Давид и задумчиво провёл рукою по серо-голубому туману.
Раздался телефонный звонок, который пронёсся через весь зал. И Давид с Азазалем настороженно переглянулись.
– Ты провёл сюда сотовыю связь из внешнего мира? – удивлённо глянул на него Азазаль: – У нас же нет здесь спутников. Тысячу лет назад выкинули за ненадобностью.
– Нет. У меня просто не было бы сил около часа держать открытым портал. Это не я, – озадачено ответил Давид: – Я вообще не понимаю, что творится!
И он поднял трубку. В его сознание сразу ворвалась раздирающая боль и ощущение безумной истерики в один миг захватили всё его энергетическое пространство. На миг он даже потерял все ориентиры и не мог понять, где находится: у себя дома или в каком-то неизвестном ему подпространстве.
– Забери меня, пожалуйста, – испугано прошептала в трубку Рося.
– Что случилось? – решительно ответил Давид, голос его не дрогнул, но беспокойство всё же проскальзывало.
– Я..я снова её видела… – сказала она, стараясь прикрывать рот рукою, чтобы не разбудить своей истерикой Ксюшу, хотя и так говорила тихо: – На крыше… там.
– Подожди! – нахмурился Давид: – Ты нарушила договорённость, и пошла самостоятельно искать ответы?
– Да нет же! – нервно крикнула Рося, но тут же опомнилась и ещё ближе поднесла трубку ко рту: – Нет. Я её в реале видела! Приезжай! Я не могу больше находиться в этой квартире, только не здесь. Мне страшно. Мне очень страшно. Вокруг меня сплошной мрак. Мне тяжело дышать, – Давид чётко увидел, как она сидела на полу в коридоре и истерично придавливала свои волосы.
– Приезжай, – с мольбой произнесла она и отключила телефон.
Давид замер, как стоял. Он снова контролировал своё сознание и ясно ощущал себя в своём теле. Его лицо раздосадовано побелело, а глаза загорелись ярким синим узором, сияя возмущённой обидой по кромке кристаллов льда в них. Не отдавая себе отчёта, он крепко сдавил телефон в своей руке, даже не заметив, как тот треснул и разлетелся на маленькие куски, тревожно падая на мраморный пол. Давид раздосадовано закинул свою голову кверху и нервно улыбнулся.
