— Я читал, что Вы написали ей письмо, — с неослабевающим интересом спрашивал продюсер.
— Да, — ответил Джеймс. — Я сочинил инструментальный цикл под названием «Британия». С ним же я выступал на конкурсе молодых композиторов США. Цикл был посвящён Великобритании и состоял из десяти пьес, каждая из которых получила название одного из британских городов. И вот когда я сделал студийную запись и собрал композиции в один альбом, я написал письмо Королеве, выражая почтение ей и её стране, и вложил в конверт диск с записью. Я верил, что, если получу ответ от неё или от одного из её представителей, это будет знаком свыше, означающим, что меня ждёт успех. И примерно через пять месяцев мне пришёл ответ, в котором от лица Её Величества меня поблагодарили за хорошую музыку, добавив, что она очень понравилась монаршей особе, и пригласили меня дать сольный концерт в Букингемском дворце. Разумеется, я не мог отказаться от такого предложения, и через месяц я уже давал рождественский концерт в Лондоне, о котором стало известно во всей Европе, и меня стали приглашать другие главы европейский государств. Позже я выступал с концертами в Германии, Франции, Монако, Нидерландах, Испании, Австрии, Швейцарии, Норвегии и во многих других странах. Меня приглашали арабские эмиры, и через пару лет я уже был довольно состоятельным музыкантом. На меня посыпались предложения о сотрудничестве от американских поп-звёзд. Я начал писать музыку для голливудских кинофильмов, побеждал в музыкальных конкурсах и получал престижные премии. Когда моя карьера пошла в гору, я решил, что было бы неплохо самому исполнять собственные песни, и вскоре вышел мой первый песенный альбом.
— Ваши родители тоже музыканты? Может быть, вы унаследовали этот дар от них? — спросила Оливия.
— О нет, нет! — встречаясь глазами с Кэти, ответил Джеймс. — Мои родители никак не были связаны с музыкой. Мой отец — известный в нью-йоркских кругах адвокат, а мама защитила докторскую степень по медицине и читает лекции в Колумбийском университете.
— И нам известно, что ваша семья принадлежит к старинному аристократическому роду, — добавила Мэриан.
Музыкант выпил вина и продолжал отвечать на вопросы своих новых знакомых:
— Да, моя мать — потомок французских аристократов. Когда я был ребёнком, она даже разговаривала со мной на французском.
— Так вот почему Вас тянет в сторону Франции. — Альфред намекнул Джеймсу о его любви к Монтрё.
— Возможно, Вы и правы, — подумав немного, ответил Джеймс.
Неожиданно своё слово вставил Фрэнк. Он, как и его друг, всё время ждал, когда же разговор зайдёт о том, ради чего они приехали на виллу Свитов:
— Смею заметить, Джеймс необыкновенный человек, и Вы, Альфред, в этом убедитесь, когда начнёте работать с ним, если, конечно, Джеймсу понравится Ваше предложение. Мы ждём с нетерпением, когда Вы нам расскажете о своих идеях.
День шёл к завершению, и жара стала постепенно спадать. Слуги подали десерт — аппетитное манговое мороженое, с изысканным вкусом приготовленное поваром-испанцем.
— Да! Мы с Фрэнком весь день пребываем в догадках, о чём же Вы хотели поговорить со мной, — подтвердил Джеймс слова компаньона, приготовившись слушать продюсера и думая о том, как же ему поговорить с Кэти наедине.
Когда речь зашла о самом главном, она заволновалась. И Джеймс уловил её волнение.
— Конечно, конечно, друзья, дела прежде всего! — быстро проговорил Альфред и поднялся со стула. — Я предлагаю зайти в дом и сесть в гостиной.
