Навстречу рассвету - страница 22

– Расскажи, о чем Броуди хотел с тобой поговорить? – я тоже не деликатничаю. Фиби с Роаном уже ушли, а Бейкер нам обеим уже давно больше, чем просто шеф.

Эмбер неожиданно краснеет, но отвечает:

– Вы не поверите, но Брюс извинился.

– За что? – удивляемся мы с Закари в один голос, заставляя девушку вздохнуть и подняться на ноги.

– Он невероятный! Только не смейтесь, но, представляете, он жалеет о том, как обошелся со мной на вечеринке.

– О том, что тебя поцеловал? – догадываюсь я. – О, Эмби, не слушай его! Вот же трус!

– Да нет, Эшли, – протестует Эмбер, отмахнувшись рукой. – Я тоже сначала так подумала. Но оказывается, об этом он как раз-таки и не жалеет. Ему стыдно, что после поцелуя он растерялся и сразу же ушел, оставив меня одну с идиотом Хью и Рентоном.

Вот это новость. Совершенно неожиданно и не похоже на Броуди. Во всяком случае, на того Брюса, которого я знаю. Но он уже успел удивить всех нас, поэтому, подумав, я признаюсь:

– Знаешь, Эмби, мне кажется, я его понимаю.

– А мне кажется, что завтра в нашей школе станет на одного героя больше, – устало предполагает Закари, и мы обе киваем.

– Ладно, команда, – сдается парень. – Так и быть. Сейчас все ждут отчета по игре и Хэллоуину, так что немного интриги с Броуди нам не помешает, чтобы номер разошелся на ура.

– Только, Эмби, добавь к статье, что Брюс симпатичный, – предлагаю я.

– Зачем это?

– Чтобы не пожалеть о том, что тебе в первый раз не хватило смелости!

***

Я возвращаюсь домой на машине отца, задержавшись в школе на два часа дольше обычного времени. Поднявшись к себе, переодеваюсь в домашний халат, разбираю рюкзак, распускаю волосы, освобождая голову от надоевшей резинки, и спускаюсь вниз.

Когда вхожу на кухню, там никого нет. Но когда включаю кофемашину и открываю холодильник, в кухню из холла заходит Кейт.

Надо же, она тоже надела халат – такой же, как у меня. Подарок на прошлое рождество от ее матери. И так же после тренировки распустила свои светлые волосы. Вид у нее усталый и угрюмый, но интересоваться друг у друга самочувствием, как и здороваться, мы не привыкли, поэтому я молча выкладываю из холодильника продукты на стол, собираясь сделать себе к кофе горячий сэндвич.

Я бы и дальше ее не замечала, но Кейт останавливается по другую сторону стола-острова и сердито смотрит на меня.

– Если хочешь что-то сказать – говори, – ровно замечаю я, не выдержав пристального взгляда ее голубых глаз. – А смотреть на меня не надо – дыру протрешь!

– Думаешь, что утерла мне нос, чертова Симба? Придумала, как отомстить, да?

Я даже не удивляюсь этим словам. У дочери Патриции всегда сквозило в голове, но не мне закрывать в ней двери.

– А разве есть за что? – спрашиваю в ответ, наливая себе кофе. – Ты же невинный ангелок, мисс Ядовитый плющ. За что мне тебе мстить?

– Не прикидывайся! Лучше признайся, вы с Палмером нарочно сговорились, чтобы унизить меня перед всеми в «Лихорадке»?

Как это на нее похоже – не думать ни о ком, кроме себя. Даже о своем парне не вспомнила, хотя старательно замазала его засос на шее.

– Не представляю, о чем ты говоришь. Остальное тебя не касается.

– Лгунья бесстыжая! – горячится Кейт, подходя ближе к столу. – Уже все видели это грязное видео!

Я только что села на стул, но тут же встаю, чтобы резко ей возразить:

– Оно не грязное! Не смей так отзываться!

– Я говорю о нас с Шоном, а не о вашем с Палмером пошлом стриптизе. Это твои друзья придумали – бросить в нас яйцами? Ты знаешь, сколько стоило мое платье, деревенщина? А теперь мне его испортили!