Возле одного такого пруда, водную поверхность которого почти полностью скрывала яркая листва, Жан-Пьер велел накрыть стол на двоих. Анна издали заметила друга, сидящего за столом с газетой, и, решив пошутить, не выдавая себя, устроила над прудом красно-желтое торнадо из опавших листьев. Колдун улыбнулся и покачал головой, давая понять, что его не так просто сбить с толку. Он встал и отложил газету, готовясь приветствовать ведьму.
Она приземлилась в нескольких шагах от француза, сердечно поздоровалась с ним, и друзья сели за стол. И хотя непогода не смогла бы помешать им пообедать на свежем воздухе, они были рады, что сегодня выдался такой редкий для конца октября солнечный день.
Анна не виделась с Жан-Пьером уже около месяца, и за это время у них обоих накопилось много новостей. Д’Араго рассказал ведьме об антикварной выставке в Копенгагене, откуда он вернулся неделю назад. А та поделилась с ним планами на ближайший сезон в Эосберге, сообщив, что собирается устроить там ретро-бал в стиле двадцатых годов прошлого века. Взмахом руки убрав опустевшие тарелки с закуской, хозяин предложил своей гостье основное блюдо – утку под сырным соусом с ягодно-фруктовым пюре.
– А теперь расскажи мне самое интересное, – произнес Жан-Пьер, отправляя в рот кусок нежнейшего филе. – Как твои дела с Тео?
– Все хорошо, – ответила Анна. – Он учится, поэтому мы чаще всего видимся в Лондоне.
– То есть до разбитого сердца еще далеко?
– Я не буду делать этого с ним. Тео мне очень нравится.
– Ты становишься сентиментальной, – заметил колдун и, прищурившись, с намеком спросил: – Или, может быть, есть другая причина?
Ведьма захлопала ресницами, делая вид, что не понимает его:
– О чем это ты?
– Как теперь выглядит твой секс-рейтинг мужчин?
Анна нахмурилась, задумавшись, почему ее вдруг так разозлила эта тема. Она метнула ледяной взгляд на своего друга, удивив его этим. Но уже через минуту, сдерживая отступающую злость, произнесла:
– Милый Жан-Пьер, я знаю, что ты мечтаешь возглавить этот рейтинг, и, расспрашивая меня о нем, надеешься выявить самого главного своего соперника. Но задавая такие вопросы, ты рискуешь отбить у меня желание делиться с тобой подробностями моей личной жизни.
– Ну что ж, ты абсолютно права. Прости, что завел об этом разговор, – с заметной обидой в голосе сказал француз.
Ведьма посмотрела на друга и поняла, что несправедливо расстроила его. Она накрыла его руку своей ладонью и совершенно искренне проговорила:
– Это ты прости. Я не должна была злиться на тебя. Знай, что среди всех моих знакомых мужчин у тебя нет соперников. Только с тобой у меня самые продолжительные и честные отношения. Именно за это я ценю тебя больше, чем остальных.
– Эх, – вздохнул колдун, – мне это известно, дорогая, и я давно уже перестал сердиться на тебя. Но ты же знаешь, что я хотел бы услышать от тебя совсем другие слова.
– Это звучит эгоистично, но я не хочу терять такого друга, как ты. Я убеждена, что став любовниками, мы перестанем быть друзьями.
– Что ж, мне остается только ждать, когда ты решишь на практике проверить это утверждение, – с легкой грустью ответил Жан-Пьер.
Ведьма улыбнулась ему и принялась за десерт.
– Кстати, Тео признался мне в любви, – сказала она, погружая ложку в изысканный клубничный сорбет.
– О! И что ты ему ответила?
– Сказала, что тоже его люблю.
– И это так? – Д’Араго внимательно посмотрел на ведьму.
