Противно все это до вкуса кислятины во рту.Скривившись словно от зубной боли, отворачиваюсь, мазнув взглядом по прекрасной незнакомке – невесте, которую подхватывает на руки светящийся счастьем жених. Упираюсь глазами в спину Булата, идущего впереди. Он шагает размашисто и уверенно. Будто с проверкой в офис торопится, а не на заключение собственного брака. И я позади плетусь, самой себе напоминая овцу, которую тащат на заклание.
Был ли у меня выбор? Нет.
Заходим в какой-то небольшой кабинет. Шкафы с документами, конторские столы, за которыми сидят нарядные женщины неопределенного возраста. К одной из них подходит Булат. Она поднимается со стула ему навстречу, расплывается в вежливой улыбке.Но, кто знает, возможно он будет сейчас.
– О, Булат Евгеньевич, вы рано! – ее улыбка выглядит немного напряженной, – Залы расписаны… Я, конечно, могу на пару минут подзадержать кого-то, впихнуть вас между регистрациями, но…
– Здравствуйте, Ольга Петровна. А нам в зал не надо, – останавливает ее Булат, кинув быстрый взгляд на свои наручные часы. А потом внезапно упирается глазами в меня, – Наталья, тебе нужен зал?
– Э-э… – тупо тяну я.
Какой еще зал?!
– Видите, – разводит Булат руками, будто я только что клятвенно подтвердила, что не надо мне никакого зала, – Можно мы документы оформим и пойдем?
– Конечно-конечно, – женщина тут же начинает суетиться, хлопает ящиками стола, достает гербовые бланки, – Вот. Здесь…
Меня подталкивают вперед. Булат уже что-то деловито подписывает…
Ощущение, что в обморок сейчас свалюсь. Руки ледяные. Только теперь доходит, про какой они зал толковали. И неожиданно так обидно становится. До слез!
Нет, можно Наталье все-таки зал!
И речь! И кольцо! И фотографа! Хотя бы что-то, что бы говорило о том, что есть хоть малейшая надежда на нормальность всего происходящего!
Перед глазами плывет, когда ставлю подпись. Булат забирает документы. Дядя довольно потирает руки. Внезапно коротко и крепко обнимает меня, шепнув на ухо требование его не подвести. Я в ответ успеваю спросить, что именно он имеет ввиду.
– Позже поговорим…– бросает дядя, отстраняясь, и переключается на Булата, поздравляя уже его.
– Ну все, дочка, с Богом, – тетя Эльмира, внезапно расчувствовавшись, крепко прижимает меня к своей впалой груди, – Мужа слушайся, род не срами. Детишек вам сразу бы… Вот было бы хорошо! Я бы помогала, нянчилась, – причитает нараспев, будто отпевает.
Теряюсь от такой неожиданной слезливой душевности со стороны тетки. Она у меня сухарь, хоть и неплохая по сути. Зла не делала, но и добра от нее ждать не приходилось. Чтобы не случилось – будет на дядиной стороне. Сколько бы он не орал на меня или не замахивался, она лишь губы поджимала и кротко молчала, наблюдая. Даже когда точно знала, что он не прав, а я права.
Я привыкла ее воспринимать скорее как своего надзирателя, а не как родного человека.
Неловко обнимаю тетку в ответ, глажу по сутулой спине, мечтая поскорее выбраться из цепких женских рук, обвивающих меня. Не комфортно.
Тетя Эльмира кажется тоже это чувствует и, смутившись, отпускает меня так же резко, как и обняла.
Ее тут же оттесняют мужчины, приближенные моего дяди и моего… Мужа теперь?!
Новый статус не укладывается в голове.
Толпой выходим из кабинета. Внутри болезненно гудит. Я даже не знаю, куда мы последуем сейчас.
Где я буду жить? Как?
Ни о чем вслух не спрашивая, покорно бреду туда, куда меня направляют. Представляю себе, что вот сейчас идет раздача. И я пока не вижу своих карт, но они уже упали передо мной стол. Я не могу повлиять на то, какие это карты, но могу попробовать выиграть, разобравшись в текущей игре.
