В смысле "этих тварей"? Я медленно опускаю глаза в тарелку, а потом перевожу их на Ви.
- Популярный местный деликатес, - очаровательно комментирует она.
Да вашу ж мать!
8. Глава 8
- Тут таких сюрпризов, Вострикова, будет немеряно, - вводит меня в курс дела сам Алексей Семёнович, сидя за рулём внедорожника и крайне рассеянно поглядывая на дорогу. - Еда, быт, праздники. Вроде всё обычное, а сунешься глубже и охренеешь так, что мало не покажется. Поэтому, слушай командира и мотай на ус. Если скажет остановиться, остановись. Попрыгать на одной ноге - прыгай. Съесть дерьмо - ешь.
- Хотите сказать, что у вас тут при таких исходниках обходится без произвола и превышения служебных полномочий? - ухмыляюсь я.
- В основном обходится. Знаешь почему? - Алексей Семёнович резко выворачивает руль, объезжая огромную яму посреди дороги, которая стала видна в последний момент.
- Почему? - я подсаживаюсь на сиденье и ещё раз проверяю ремень безопасности.
- Потому что в критической ситуации превышение могут припомнить. В отряде все замкнуты друг на друге. И эта зависимость позволяет нормально работать. Но…
- Что?
- Ты Вострикова сама по себе вызов. Для членов… - кривая ухмылка, - отряда и уж тем более для всех остальных.
- Слушайте, - громко фыркаю я, - но, если девушка-врач для вас такая проблема, какого хрена вы вообще согласились меня взять?
- Ха! А то ты не знаешь Рудова.
- Но он же не идиот гадить своим же людям.
- Гадить - нет. Испытывать - да.
- Алексей Семёнович, а если меня не примут в этом отряде, могу я просить о переводе? - прощупываю варианты отступления.
- Нет.
- Почему?
- Потому, Вострикова, что это и есть единственный отряд, в котором у тебя будут шансы вписаться.
- В нем есть женщины? - предполагаю я.
- Нет, в нем есть командир, распоряжения которого не обсуждаются. Поэтому засунь свою гордость в задницу и не старайся быть на равных. Ты все равно не вытянешь. Силенок не хватит. А испортить отношения - дело одной минуты, что ты и продемонстрировала перед посадкой в самолёт ещё дома.
- Вы предлагаете мне терпеть откровенное хамство и унижение?
- Я прямым текстом говорю тебе, чтобы не нарывалась.
- Так пусть не лезут.
- Блядь, о чем только думал Егор! - не сдерживается от ругательства мой водитель. - И главное, если что случится, я буду крайним! - с зашкаливающим раздражением цедит он, набирая скорость.
- Не будете. У вас такая чудесная Ви и Пако, не хочу, чтобы они страдали. Я очень постараюсь вписаться. И вообще я душка.
Алексей Семёнович закатывает глаза:
- Постарайся, будь любезна. А Пако ещё получит за то, что не выполнил мою просьбу и не отвез тебя сразу в лагерь. Во всем идёт на поводу у матери!
- Ну это не удивительно, ведь это она всегда с ним рядом, а не вы, - не удерживаюсь я от шпильки.
Косой взгляд.
- Вострикова, ты же понимаешь, что твоя жизнь здесь во многом зависит именно от меня, но все равно продолжаешь дерзить.
- Вы имеете в виду говорить правду?
- Безнадежна… - разочарованно качает он головой. - Продержись хотя бы первую неделю. А дальше посмотрим. Ви намекнула, что не прочь взять тебя в один из своих проектов.
- Проектов? А разве она не домохозяйка? - искренне удивляюсь я.
- Хех, домохозяйка. И домохозяйка. У нее есть передвижной госпиталь. Чисто благотворительная хрень для обслуживания отдаленных и труднодоступных районов. Желающих там работать не то чтобы много.
