– Вайлет. – Позвал он, грузно опустившись на стул, упершись локтями в поверхность стол.
– Да, пап? – тихо спросив, не спеша подходить. На его лбу залегли морщины, а по скулам пошли желваки.
– София сказала, что это был несчастный случай. – У меня отлегло от сердца, и я смогла с облегчением вздохнуть. – Теперь, я хочу, чтобы ты ответила мне, действительно ли это правда, и ты никак с этим не связана? – Он перевел тревожный взгляд серых зрачков на меня, заставив под его взглядом ощутить себя мышью.
Я не знала, что ответить. Я могла соврать, ведь это было так просто, и никто и не стал бы докапываться до правды, если бы это не потребовалось. Но тогда папа бы вечно смотрел на меня так, будто разочарован в собственном ребёнке. Я могла сказать правду, но что бы произошло после моего признания, я не могла знать. Папа был непредсказуем. Он мог рассказать всё полиции, несмотря на то, что я его дочь, а мог, ничего не ответив, продолжать корить меня.
– Вайлет, девочка моя, ты плачешь? – С тревогой в голосе услышала я голос мамы. Ласковый и заботливый, как когда-то в детстве. А ещё это обращение… Подойдя ко мне, она с каким-то волнением глядит на меня. В эти несколько секунд я совсем не узнаю её. Да. Именно такой она была в прошлом, до того как стала уходить из дома.
– Это выш..шло сл..луч..айно… – Сквозь слёзы произношу я.
– Ясно.
– Нет же, пап! Она… она насмехалась надо мной и я… – Говорить я больше не могу, начинаю задыхаться от слёз. Накрыв глаза ладонями, стараюсь успокоиться. Когда дыхание восстанавливается я, не глядя на родителей, в спешке поднимаюсь по лестнице и, забегая в свою комнату, закрываюсь на замок, прижимаясь спиной к двери.
Немного успокоившись, беру телефон и, воткнув наушники в уши, ложусь на кровать.
Луна скрылась за тучами и комнату поглотила темнота. Темнота так ненавистная мной. Накрывшись одеялом с головой, стараюсь успокоиться.
***
На следующий день я пошла в школу. Домашний арест закончился, так как София не дала против меня показаний. Весь путь я только и делала, что раздумывала над различными ситуациями. Над тем, какое же издевательство одноклассники придумают для меня в этот раз? А может они, и вовсе захотят отомстить за Софию? Но открыв дверь в класс, и пройдя внутрь, я опешила. Никто не обращал на меня внимания, будто меня и нет. Они всё так же переговаривались между собой, но уже не так рьяно. Они знали, что произошло, потому понимали, что веселиться в такой ситуации не лучший способ показать себя.
Лора не смотрела на меня, она вообще ушла в себя и ни с кем не разговаривала о Софии. А Диана наоборот вела себя так, будто ничего не случилось, а я до сих пор не знала, что именно она сказала полиции. Казалось, Диана попросту заняла место Софии. А может, именно к этому она и стремилась?
После всего произошедшего София ни разу не пришла в школу. Другие пытались позвонить ей, так как знали, что она пришла в себя, но она не брала трубку. Лора тоже молчала о её состоянии, только изредка переписываясь с кем-то, печально улыбалась.
А спустя месяц я узнала, что родители Софии забрали документы из школы и они в спешке переехали. Они уехали, а я так и не смогла заставить себя встретиться с Софией и взглянуть ей в глаза чтобы, наконец, извиниться. Сказать, что раскаиваюсь в содеянном, ведь как бы то ни было, насмешки не причиняли мне физической боли, а я сделала ей больно. Нет, я испортила ей жизнь и за это я никогда не смогу искупить вину…
