Я бросаю беспомощный взгляд на привязанного к стулу мужчину. Ведь он тоже человек. Остаётся им, по крайней мере. Имеет, может, даже жену или детей.
– Он ведь живой, – шепчу я. – Неужели тебе действительно ничего не стоит убить его?
Смешно. Конечно, ему ничего не стоит.
Кровавый принц заправляет убийствами в своём королевстве. Он убивает каждый день, кровь для него, наверное, даже своего рода искусство, всепоглощающая красота.
– Каталина, иди в дом, – его голос режет меня на кусочки. Злой, уверенный, тяжёлый и острый. – Быстро.
– Пожалуйста… – Я использую последнюю попытку его отговорить. Хватаю за руку, нежно сплетая пальцы. Смотрю на него невинно и умоляюще. – Пожалуйста, Гай, не делай этого. Придумай что-нибудь другое.
– Отпусти мою руку, – говорит он холодно, опуская взор, чтобы не встречаться со мной взглядом.
– Прошу тебя, – шепчу я.
– Руку.
От бессилия и беспомощности мне хочется упасть на колени и рыдать. Рыдать так долго, что глаза иссохнут, горло треснет, голова разорвётся, а тело ослабнет.
И тогда я отхожу от него, уставившись мёртвым слезливым взглядом на его лицо, полное безразличия и спокойствия.
– Лэнс, – зовёт Гай друга. – Уведи её в дом. И не выпускай, пока я не разберусь со всем этим.
– Я тебя ненавижу, – шиплю я на него, делая шаг назад. – Ты… Ты…
– Ублюдок? – добавляет он за меня. – Я знаю. Но сейчас я ублюдок, жертвующий собственной жизнью ради твоей.
Лэнс хватает меня руками за плечи. Я одёргиваю их. Внутри у меня всё оборвалось, нет теперь во мне ни капли надежды на счастливый исход. Нет сомнений в том, что Гай Харкнесс – жестокий психопат-убийца. Он не способен на жалость и милосердие, не умеет любить и быть добрым по отношению к кому-либо. Всё это отговорки. Я просто его пленница. Он сам мне так сказал.
Гай просто наслаждается моим уязвимым положением и упивается страхом. Я его личная игрушка.
Но совсем ненадолго. Я от него избавлюсь. Ото всех них. Не знаю пока как, но обязательно придумаю.
* * *
Хизер приезжает ближе к обеду. Об этом весело сообщает Нейт, выглянувший наружу.
Я не отвожу взгляда от двери, ведущей на задний двор, за которой произошло убийство. Я не смогла ему помешать. Я слышала выстрел, а потом звук мёртвого тела, которое тащат по земле.
Его выбросили. Я уверена в том, что убитого даже не удосужатся похоронить по-человечески. Ведь его убийцей выступил монстр.
Входная дверь распахивается, на пороге по-хозяйски показывается высокая девушка с обведёнными чёрным дымком теней серыми глазами и волосами цвета пепла. Она одета в кожаные штаны, майку и чёрную джинсовую куртку, украшенную серебристыми пуговицами. На шее – чокер из шипов.
– Рада видеть вас всех недохлыми, – усмехается она, едва войдя в дом. – Но это ненадолго.
– Хизер в своём репертуаре, – ухмыляется Зайд, дав ей «кулак».
Гай вытирает руки полотенцем и, не поворачиваясь к подруге, спрашивает:
– За тобой не было «хвоста»? Ты в этом уверена?
– Да на все сто процентов. Сомневаешься во мне?
Голос у Хизер хриплый и грубый, она явно увлекается сигаретами, да ещё и с ранних лет. Она обводит глазами гостиную, интересуясь:
– Ну и как же выглядит та девчонка, ради которой начался весь этот переполох?
Она наконец останавливает взгляд на мне. Серые глаза с любопытством осматривают каждую деталь моего лица. Она едва не сверлит во мне дыры.
– Так вот какая ты, Каталина Норвуд. Или Каталина О’Райли, как будет угодно? – Хизер усмехается снова, и я замечаю, что она к тому же жуёт жвачку. – Слышала о тебе много. Ожидала увидеть нечто подобное. Как раз во вкусе Гая. Сама невинность с щенячьими глазками. Типичная жертва.
