Она источала… абсолютно ничего. Никаких эмоций, чрезвычайная сдержанность, превосходная осанка. Такие люди как эта женщина могут раствориться в толпе из двух человек. Где-то глубоко в подсознании это настораживало его.
– Отец опередил меня, как всегда, – продолжил с деловой улыбкой Чарльз. – И я бы не давал ему спуску, даже в таком возрасте. Потому что молодому точно не тягаться с его опытом, а старому не хватит прыти…
По залу прошёлся одобрительный весёлый хохот. Ричард серьезно хмыкнул, гордо подбоченившись.
– Отец, сегодня твой день и это мы должны поздравлять тебя, – сказал он гордым голосом и поднял свой бокал. – Могу сказать без преувеличения, что благодаря исключительно своим силам и своей настырности отец, несмотря ни на что, всё-таки добился того, к чему стремился. Посмотрите вокруг, взгляните на нас, на этот прекрасный стол, на окружающие нас стены. Это все благодаря моему отцу, – сказал он и обратился к Ричарду. – Отец, от всей души, поздравляю тебя!
– Уж слишком по-христиански, – сказал тот, скривив улыбку.
Волна смеха прокатилась среди присутствующих.
Ричард одобрительно кивнул сыну.
После этого последовали громкие овации и праздник продолжился.
Закончив рассматривать потолок зала, Найтблюм завёл неспешный разговор с Чарльзом – старшим сыном виновника торжества. Молодой человек создавал впечатление серьезного и очень смышлёного бизнесмена, но, как выяснилось из непродолжительного диалога, оказался попросту надменным болваном, о чём Хэмминг не стал ему напоминать.
Тактично уклонившись от дальнейшего общения, он снова обратил внимание на дочь Ричарда – Викторию – её тёмно-рыжего цвета волосы ниспадали до плеч, а удивительно синие, чуть стального оттенка глаза были мрачны. Сидящий по правую руку от неё Лейн стал что-то шептать ей на ухо. Она возмущённо отстранила его локтем, по-видимому, не желая слушать. Однако тот медленно сжал своей лапой её запястье и попытался подтянуть к себе. Это заметил Джеймс, бросив свой пренебрежительный взгляд на неандертальца в костюме. Виктория со злостью вырвала свою руку из его лапы и опрокинула бокал на пол. Звон разбившегося хрусталя перебил шум празднества. Голоса стихли, сидящие за столом обратили внимание в сторону Виктории и её неотёсанного кавалера. Здоровяк успокоился, а Виктория приняла безразличный вид. Через мгновение всё снова оживилось.
Тут Найтблюм почувствовал неприятное ощущение – лёгкое, словно маленький жучок ползает по лбу. Такое чувство возникало у него только тогда, когда на него пристально смотрят или когда по лбу действительно ползает маленький жучок. Природа этого чувства его всегда удивляла, в юности он считал это своей особой способностью, как в его любимых историях про супергероев, что это есть его вариант шестого чувства. Так, собственно, и было, кое-кто действительно буквально сверлил его взглядом. Он отыскал этого человека. Им оказалась Кэтрин, младшая дочь Ричарда, с коей он собственно и познакомил Хэмминга на одном из своих благотворительных вечеров. Она неловко теребила пальцами свои черные кудряшки, но господи, снова эта идиотическая улыбка, его передернуло.
– А что вы думаете по этому поводу?, – наконец обратился к нему Ричард, – если затеют драку лев и белый медведь, кто победит?
– Трудно сказать, – ответил Найтблюм, – лев быстрее, белый медведь сильнее.
– Победит белый медведь. Он очень силен, его шкуру очень трудно прокусить, один его удар пошлет льва в нокдаун.
