Назим Гаджиев на олимпе республиканской власти - страница 5

Крайне негативно антисталинский демарш Хрущёва воспринял китайский народ. Не менее болезненно китайские коммунисты отнеслись и к выносу тела советского вождя из мавзолея в октябре 1961 года, полагая, что это явилось символом окончательного предательства марксистско-ленинских идей.

Антисталинская кампания в СССР серьезно обеспокоила Мао Цзэдуна. Он поднимал эту тему в беседах с послом СССР в КНР Павлом Юдиным и выражал надежду, что дипломат донесет до советского руководства его позицию, которая неоднократно была озвучена в печати ^>[6]. Мао опасался, что поношения Сталина нанесут непоправимый вред не только советско-китайским отношениям, но и всему международному коммунистическому движению. Китайский лидер упрекал Кремль, что он не проконсультировался с братскими партиями и поставил их уже перед свершившимся фактом.

Впоследствии Мао Цзедуном в своей второй статье «К вопросу о Сталине» по поводу открытого письма ЦК КПСС написанной 13 сентября 1963 года, была представлена расширенная трактовка секретного доклада Хрущёва «О культе личности Сталина и его последствиях». Вот лишь один из её тезисов: «Выступая против Сталина, Хрущёв фактически выступает с бешеной яростью против советского строя, против советского государства. В этом отношении его злопыхательство нисколько не уступает по языку таким ренегатам, как Каутский, Троцкий, Тито, Джилас, и даже намного превосходит их» ^>[7].

Ни менее резкая оценка вышеупомянутого секретного доклада прозвучала и в мемуарах первого секретаря Албанской партии труда, бессменного руководителя Албании в 1941–1985 годах Энвера Ходжи под названием «Хрущёвцы», изданных в Тиране в 1980 году. В частности, он гневно писал: «…После смерти Сталина их [хрущёвцев] наступление, направленное на разрушение социализма в остальных странах, становилось всё более мощным. Хрущёв, как и в Советском Союзе, стал подстрекать в Болгарии, Чехословакии, Польше, Румынии, Венгрии, а также в Албании антимарксистских, замаскированных и изобличённых элементов. Хрущёв и его сообщники стремились поставить под свой контроль этих людей там, где они стояли в руководстве, а там, где нет, – протащить их путём ликвидации надёжных руководителей интригами, путчами или же покушениями, какое хотели совершить на Сталина» ^>[8].

В этом контексте довольно закономерно выглядит мнение известного российского историка, писателя, члена Экспертного Совета Государственной Думы РФ Евгения Спицина: «Хрущёву нужно было дискредитировать сталинский курс, чтобы на руинах этого курса взгромоздиться и стать вождём, не стесняясь использовать ложные факты. При этом сам Хрущёв был одним из самых кровожадных соратников Сталина. Он был причастен к массовым репрессиям и на Украине, и в Москве – лично их инициировал», – подчеркнул он ^>[9]. И далее: «Выступление Хрущёва же нанесло серьёзный удар по менталитету и идеологии советских граждан. По словам Хрущёва, войну вообще выиграли вопреки Сталину. Всё это привело к смятению в умах простых людей и к раздражению у идейных коммунистов. В итоге XX съезд стал началом конца социализма», – утверждает историк ^>[10].

И он далеко не одинок в своём мнении, которое в целом является квинтэссенцией воззрений многих других историков, как в России, так и за её пределами. Так, доктор исторических наук, профессор, заведующий Центром истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН Михаил Мягков утверждает: «В своём докладе Хрущёв допускал искажения истины. Например, он утверждал, что Сталин управлял боевыми действиями по глобусу, что было явной неправдой»