Какое-то время, не знаю, точно сколько, я просидел без движения, опустив руки и уронив голову на колени. Никаких мыслей не было. Я сдавался. Это был отказ от борьбы, оставление позиций, отказ бороться за жизнь. Падение самолёта и смерть Алекса, убийство на моих глазах Хуана, эйфория от победы над змеёй и последующее разочарование, усталость, сон....Слишком много всего за сутки с небольшим. Слишком много пережито сильнейших эмоций. Ну почему Хуан должен был сделать такую глупость – выскочить из самолета и броситься бежать? Ну почему он оставил меня одного? Вдвоём всё было бы по-другому. Но нет, он должен был попытаться сбежать, да ещё таким нелепым способом, так глупо, так… Я хотел домой. Я хотел закрыть глаза и открыть их уже дома, в своей постели. А всё остальное пусть окажется ночным кошмаром, очень реальным, но всё же сном. И потом рассказать о нем вечером на встрече со своей девушкой или со своими друзьями. Я заплакал, но даже слезы отказывались литься из глаз.
Потерянный, лишенный воли, разочарованный, совершенно разбитый и побежденный усталостью, я не знал, что делать дальше. В конце концов, я безотчетно подобрал и закопал брошенную мной пустую банку, поднялся и пошел вперед, медленно, безразлично, с трудом волоча ноги. Так я шел с перерывами до восьми часов вечера. Остановки становились всё продолжительнее, переходы – всё короче. Палка, которую я использовал против змеи, служила мне опорой при ходьбе, чтобы снять нагрузку с больного колена. Ног я почти не чувствовал. Я шел лишь для того, чтобы двигаться. При этом, направление я особо тщательно не выбирал. Я просто точно не знал, как это сделать. Наверное, мне уже было всё равно. Ну почему я настоял на том, чтобы они поехали со мной?! Почему я никогда никого не слушал и всегда должен был настоять на своём. И вот куда меня привело упрямое желание всё контролировать и во всём руководить. Хуан, идиот! Ну почему нужно было бежать? Это же было чистое самоубийство!? Это была твоя вина, Хуан, только твоя! Я здесь ни при чем. Это была твоя вина!
На исходе сил, я съел целую упаковку мармелада и выпил последнюю банку напитка. Потом спрятал остатки трапезы вместе с одним из одеял в кустах. Для чего мне два одеяла? Я рассудил так: чем меньше веса я буду тащить с собой, тем лучше. Кроме того, было очень жарко, и рюкзак так нагревал мне спину, что временами казалось, что она горит. Майка, под рюкзаком прилипла к спине от пота, и это создавало очень неприятное ощущение. К тому же головокружение становилось постоянным. Видимо это было последствием обезвоживания организма. Меня это не удивляло, так как известно, что освежающие напитки утоляют жажду только на короткое время и не годятся для серьёзного возмещения потери жидкости. Что-то вроде эффекта Йо-йо, как его называл один мой товарищ по школе. Он говорил, что это происходит из-за сахара.
Смеркалось, и мне не хотелось опять спать на дереве. Я начал искать подходящее для ночлега место на земле. Я выбрал более или менее сухой участок, набрал зеленых листьев и веток, чтобы смастерить что-то вроде примитивной подстилки, и, свернувшись калачиком под маленьким самолётным одеялом, положив под голову вместо подушки рюкзак, заснул. Это был только мой первый день в джунглях, а я уже был по горло сыт этим приключением. Уничтоженный морально, сдавшийся и обессиливший, я страстно желал только одного: закончить всё это как можно быстрее, и неважно как.
