Тут я вцепилась в рукав Габриэля мертвой хваткой.
– Ты никуда не пойдешь! Ты убил, ввязал меня в это и еще предлагаешь мне за тебя труп вывозить! Я должна позвонить в полицию и все им рассказать, пусть сами разбираются!
– Хочешь сдохнуть прямо здесь и сейчас? – схватил он меня крепко за горло.
– Нет.
– Тогда делай, как я сказал, и прекрати истерику! Мне надо уехать срочно по делам. Труп до машины дотащим вместе. Положим в багажник.
– Не надо в багажник! Если гаишники остановят, что я им скажу?
– Правильно мыслишь! Посадим на переднее сиденье, накинем поверх пиджак. Если остановят, скажешь, что товарищ набрался водки и уснул. Поедешь на набережную, там и оставишь. Место, где строят новый мост, знаешь?
– Знаю. Только не понимаю, как мне его там спрятать?
– Мне тебя что, еще учить, что ли?
– Ну, знаешь ли! – фыркнула я. – Откуда я знаю? Я от трупов каждый день не избавляюсь!
– Короче, доедешь до моста и там в любую ближайшую строительную яму и скинешь. К утру он утонет в этой грязище, с таким дождем-то, а завтра его зароют вместе с этой ямой. И никто и никогда его не найдет. Поняла?
– Поняла, – кивнула я.
– Давай бери его за ноги и потащили, а то мне еще кучу дел надо сегодня сделать!
* * *
Кое-как усадив мертвого Петра на переднее сиденье и накрыв пиджаком Габриэля, я пристегнула его ремнем безопасности. Конечно, ему это было уже не нужно. Но это поможет хоть немного удерживать его, чтобы не упал.
Габриэль подъехал ко мне на своей машине и открыл стекло:
– Смотри не гони сильно, не вызывай подозрений. Если возникнут проблемы, то звони!
– Угу, – это все, что я могла ему ответить. Закрыла на секунду глаза и завела автомобиль.
Посмотрев еще раз на мирно сидящего Петра, я вздохнула и выехала из подземного гаража.
– Петр, вот зачем ты пришел сегодня? – спросила я сидящий рядом безмолвный труп. – Ты не мог прийти к Габриэлю домой? Или в другой его офис? Я-то тут при чем? Вы устроили свои разборки, а я должна страдать? Молчишь? Правильно, молчи! Тебе должно быть очень стыдно.
Конечно, по закону подлости природы меня остановил гаишник. Дождь лил как из ведра, и выходить из машины мне совсем не хотелось.
– Предоставьте документы, – потребовал он, и я потянулась к бардачку, что располагался на стороне Петра, стараясь не задеть труп. Аккуратно вытащив страховку и водительское удостоверение, я протянула их гаишнику.
– Вот, пожалуйста.
– Ну и куда мы едем-с в такую погоду? – погладил свои усы гаишник.
– Везу своего любимого домой.
– А проживаете где?
– На Волочавской.
– Но едите в противоположном направлении ведь!
– Так везу его к нему домой. Там уж жена заждалась!
– Он что, спит?
– Спит! Напился как скотина! – закивала головой я.
Мне стало страшно: вдруг гаишник попросит его разбудить? Мамочки мои, и что я тогда скажу?
– Непорядок!
– Ужас просто. Я ему говорю: «Завязывай пить!» А он ни в какую. Жену не любит, клянется, что только меня. Я ему говорю, мол, разводись давай. А он все кота за хвост тянет! – врала я на ходу. – А мне так обидно! Как любви ему надо, так ко мне. А ночевать – так к жене. А мне, знаете, как надоело. Что за мужик пошел нынче? Никаких решений принять сам не может. Я ему сказала сегодня, что больше жить так не могу, мол, или ты со мной, или с ней! Я уже вдоволь настрадалась!
– А он что? – удивленно посмотрел на меня гаишник.
– А он напился. Пошел и напился. Вот везу домой его, жене отдам!
