И МОЛОТОЧКОМ- БЯМЦ-БЯМЦ!
Ножка была прохладная.
«Так холодит серебро».
Положив находку на дощатый пол, гость осмотрел мешок. На дне – кулёк из газеты. Верхние концы согнуты к центру и примяты. По канонам советской торговли. Пара секунд ушла на то, чтобы их разогнуть. Внутри – металлические пластинки.
« От четырёх до восьми сантиметров».-Определил на глазок Эрик.
« Спаси Господи и помилуй рабу болящую Екатерину» -значилось на одной.
Вотивные подвески!
Обычай подвешивания их к иконам пришёл из католичества, из Украины. Votum – на латыни «обет». По сути смягчённая форма жертвоприношения. При Петре Первом «воты» попали под запрет. Однако на Севере они сохранялись до начала двадцатого века.
Присев на стульчак, Эрик принялся рассматривать пластины. Сделаны из листового серебра в технике штамповки. Судя по клеймам – в мастерских серебряников Архангельска. На части из них – святые, стоящие в полный рост с руками, сложенными в молитвенном жесте, на других – руки, ноги, глаза, уши,сердца и даже грудная клетка с выпирающими рёбрами –то,что болит. Изготовлены скорее всего в начале двадцатого века, а может, и… Прийти к окончательному выводу не позволил грозный фатум в лице Вована. Под его ударами металлический крючок выскочил из петли- в дверном проёме нарисовался испещрённый татуировками торс.
– Всё слабит, аспирант?-ехидно вопрошал он, а не получив ответа уставился на ножку: -Что за хрень?-Повисла томительная пауза.– Клад? Тралли-валли- пассатижи…
Эрик прокашлялся и, наконец, выдавил:
– Для коллекционеров-сенсация.
Хозяин хмыкнул:
– Гляжу, у тебя, аспирант, челюсти с петель послетали.–Повелительный дёрг скошенным подбородком:– Пошли. Обмоем фарт*.
Из коллекции Э.Э.: «фарт»– удача.
И они вернулись на кухоньку. Расчистив стол от бутылок и закуски, в центр водрузили ногу, вокруг разложили пластинки. Подобную коллекцию «аспирант» видел лишь в Архангельском музее, куда она была доставлена историко-краеведческой экспедицией в шестидесятые годы прошлого века из церкви села Лельма.
Меж тем Вован раскупорил чекушку- водка яростно забулькала в стакане. Одним махом мужик влил его содержимое в глотку.
– У меня глаза внутрь перевернулись, когда увидел клад…– задушенно просипел он и потянулся за краюшкой хлеба.
Эрик продолжил изучать находку.
– Хорэ!– рыкнул хозяин и сгрёб серебро в кучу.-Пошли, аспирант! Продолжим испытание.
– Может, ещё по сто грамм? Для храбрости…
Вован согласно мотнул головой, даже не удостоив искусителя взглядом.
И вот приятели- за столом.Оба налиты до бровей. Гостя так и подмывает дать заднюю, поведав, к примеру, о боязни замкнутого пространства. Дескать, фобия открылась во время посещения Тараканьей Щельи. Кстати, собственноручно записанная легенда об щелье войдёт в юбилейный сборник.
«Местные жители пожаловались святому Ферапонту на тараканов, против которых не помогало даже традиционное вымораживание изб. Вот тогда и посоветовал старец собрать кучку насекомых и отнести к ущелью, по местному щелье,и прочитать заклинание: «Блохи, клопы, тараканы и всякая тварь! Вот иду я, гость, к вам: моё тело, как кость, моя кровь, как смола. Ешьте мох, а не меня. Слово моё крепко. Ключ, замок. Аминь, аминь, аминь».
С тех пор насекомые в этой местности повывелись.
Но привлекла любителя старины в Тараканью Щелью не красота, а обнаруженный ещё ленинградскими спелеологами провал в земле. С той поры жители ближайшего села Архангело водят в подземные лабиринты туристов.
