Не буди Лешего - страница 24

– Ну я сколько раз говорил тебе – если Василиса, любая – гони взашей!

– Ты про Варвару так говорил!

– Да не один ли бес.

– Ты бы хоть подарки разные дарил. Они же встретятся. Сравнят ступы-то.

– Да Яга красна девица стала, попутала, бери, говорит, сразу несколько, всё равно же тебе пригодится небось!

– Пригодились?

– Ну что ты начинаешь, Алёшенька!

– А это ты, нечисть костлявая, всем в округе девицам разболтал, что меня Алёшей зовут?

– Я стесняюсь спросить, Алёшенька, откуда тебе ведомо, что ведомо то всем девицам?

– Я не виноват, они сами летят, я, если что, к лесу привязанный.

Так мы с Костяным препираемся. Он вылез весь, землю отряхивает. А Гостята тихонько по двери вниз. Кощей первым заметил и мне тычет в бок.

– А там твоей девице не худо ли?

– Гостята! – я окликаю её. Она молчит.

– Варево то щипучее, которым ты в морду мне плеснул, она варила? – Кощей спросил.

– Она, она, – отвечаю я.

– Колдовка, что ль, чуть я не издох, – Кощей мне на лекарку жалуется. Да я тоже, так то, не пойми как цел, ведь лечила меня, припаривала.

– Не колдовка я, – прошептала всё же. От двери отлипла, а ноги не держат.

– Я пойду, – говорит, – и тихонько в лес.

– Гостята, – опять я кличу её. Не надо было речей про девок. Да вроде она не слушала. Наверное насмотрелась на нас. Морды у нас больно страшные. Что я зверь лесной, что Кощей – одна кость. Кости, череп, плащ и глаза горящие. Тут любой станет дурно – на нас глазеть. Как бы не свалилась здесь замертво.

– Я это, Гостята, – я к ней подхожу и ей говорю, – ты не бойся меня. Я не обижу тебя.

Она нас с Костлявым обходит стороной. Вопрос задает:

– Шутил так со мной Хозяин Лесной?

Это она у меня, стало быть, спрашивает?

– Всё это был морок? – ещё вопрос. Я на морок похож? Я же здесь стою.

– Ты куда собралась?

Видать грубый и злой мой голос лесной. Гостята трясётся от страха. Вспомнил, когда за мужа просила, бежала следом, за лапы хватала. И страха никакого не было. Прокричалась после обморока и больше ведь не боялась меня. А тут опять.

– Ты если уходишь, водицу возьми. Помнишь ещё, приходила зачем? – отдал две фляги ей. – Вот тебе две, одну для Рады, вторая тебе. Ну и попросту не растрачивай, если в лес не захочешь опять на поклон.

Она воду взяла, прижала к груди. Смотрит на меня, будто не может узнать.

– Злые шутки ты шутишь, Хозяин Леса. А я такая глупая, наверно было смешно.

– Кто у вас в селении главный сейчас? – её не слушаю.

– Так наверное Рада, – слышу ответ.

– Скажи тогда Раде, что жду её. Только передай обязательно!

– Рада с детьми малыми, какой за ней долг? Или мало я отслужила тебе? – Гостята смотрит в упор на меня. – Если мало, то я послужу ещё. Но Раду не неволь, она людям нужна. И детям своим. И муж у неё.

– Так это служба была? За фляжку воды? – как-то всё не так оборачивается. Не могла она знать, что Леший я. Или что же, всё же догадывалась?

– Отпускаешь иль нет? – снова смотрит пристально. – Меня люди ждут. Ракиту надо лечить. Да хворых полно в селении.

– Раде всё равно передай. Мне надо видеть её. Зачем – то тебя не касается.

Сказал и махнул ей в лес, расступились кусты, деревья подняли ветви свои. Дорожка ей показалась.

– Зверье тебя проводит. Будет тебя гнать, но кусать не будет, не бойся их. Сама дорогу ты не найдешь, так что не хочешь сгинуть, не уходи с тропы.

Напоследок дал ей указания и молча ждал, когда девица уйдет.

Она прямо стояла, не кланялась. Костейшество у дома топтался, ждал. Какой-то есть разговор, видать. У меня к нему тоже, впрочем, есть.