— Ух ты! — невольно вырывается у Ани. — Ничего более странного в ресторанах я еще не видела!
Я удовлетворённо хмыкаю. Понятия не имею, что за отраву нам принесут, но сюда стоило приехать уже хотя бы для того, чтобы увидеть искреннее восхищение и живой интерес в глазах Васнецовой.
— Выбирай меню, — киваю ей. — Чем ты сегодня хочешь полакомиться?
— Я... Даже не знаю...
— Если тебе все равно, давай возьмем Белое? — предлагаю я, листая разноцветные меню. — Мне оно кажется наиболее интересным, так как здесь представлены самые разнообразные виды продуктов. Сложнее будет угадать, что нам подсунули на тарелку.
— Пожалуйста, сдайте все ваши личные вещи в камеру хранения, — любезно просит администратор, когда мы определяемся с меню.
— А это еще для чего? — подозрительно щурится Аня, прижимая к груди смартфон.
— Чтобы никакие внешние раздражители не мешали вам в полной мере наслаждаться вкусом и единением друг с другом.
Я коротко смеюсь. Фраза про единение мне очень нравится, хммм...
А вот Аня нервничает, причем непонятно, отчего больше: из-за наличия меня в опасной темной близости или перспективы расстаться с гаджетом.
— А если мне будут звонить клиенты?
— Перезвонят позже, или ты сама им перезвонишь, — говорю я, решительно вырывая у нее из рук смартфон и запирая его в камере хранения с остальными вещами.
Поворачиваюсь к администратору, лучезарно улыбаясь.
— Ну что, мы готовы, ведите нас.
Девушка кивает и делает какие-то пометки у себя.
— Сейчас вас проводят в вашу комнату.
— Комнату? — испуганно пищит Аня.
Меня откровенно забавляет ее реакция, но для спокойствия все же поясняю:
— Зал ресторана поделен на отдельные зоны, чтобы отгородиться от болтовни других гостей.
Нам навстречу выходит невысокий мужчина средних лет в черных очках. Незрячий или слабовидящий? Любезно улыбается нам рассеянной улыбкой и говорит:
— Добрый вечер, меня зовут Павел. Пожалуйста, возьмитесь за руки, я буду вашим проводником и официантом сегодня.
— А это обязательно? — неуверенно протягивает Аня, с опаской косясь на мою руку.
— Да брось, сегодня не полнолуние, так что я не кусаюсь, — усмехаюсь, беря ее за руку, и добавляю тише:
— Но могу немножко покусать, если ты окажешься слишком вкусной.
Аня пунцовеет и ничего не отвечает, только крепче сжимает мою ладонь, когда мы ступаем в непроглядную черноту зала.
Тут темно хоть глаз выколи. Силюсь разглядеть хоть что-то, но в зале стоит совершенно непроницаемая чернота. Нас провожают куда-то вглубь зала и помогают усесться на мягкие диванчики друг напротив друга. Здесь играет ненавязчивая тихая музыка, атмосфера приятная.
Я с интересом ощупываю деревянную столешницу и обнаруживаю, что идея потрогать все вокруг пришла не только мне в голову. Наши с Аней руки сталкиваются где-то посреди стола, и я успеваю накрыть ее ладони до того, как Васнецова испуганно отдернет их.
— Поймал, — говорю, улыбаясь до ушей.
И пусть Аня не видит моей улыбки, но надеюсь, что смогу передать ее интонацией. Во всяком случае, мне кажется, что сейчас Аня тоже улыбается в ответ. Руки, кстати, сразу не убирает, и я осторожно глажу ладони кончиками пальцев, наслаждаясь тактильными ощущениями, после чего Аня всё-таки отдергивает ладошки обратно.
— Странно сидеть так в ожидании ужина, — произносит она натянутым голосом. — Словно бы все происходит не по-настоящему, а во сне. Кажется, это будет самая необычная трапеза в моей жизни.
