До клуба
долетаю даже быстрее, чем ожидаю, торопливо машу рукой коллегам. Наспех со
всеми здороваюсь и пулей несусь в кабинет диагностики. Еще минут пять, и на мне
уже удобные балетки, аккуратно разглаженный белый халат и волосы собраны в
строгий высокий хвост.
Так.
Приступаю к делу. Работы у меня здесь всегда хватает, основная часть
посетителей фитнес-клуба приходит по вечерам, чуть меньше по утрам.
Обследование членов клуба дело небыстрое. Плюс разгребаю всякие бумажки,
отчеты, заметки, дела. Ах да, еще травмы. Случаются, конечно, нечасто. Но все
же.
Устроиться
медработником в фитнес-клуб мне помог папа. Менеджер по персоналу, естественно,
требовал, чтобы я проводила здесь больше времени, но папа поговорил со своим
знакомым — владельцем клуба, — и тот настоял, чтобы меня не только взяли, но и
адаптивно помогли. Поэтому я могу изредка опаздывать, правда, отрабатывая это
время задержками на работе, и просить себе удобный график.
После
окончания ординатуры я не планирую здесь работать.
Конечно,
зарплата смехотворная, на такую самостоятельно не проживешь, особенно снимая
жилье. Но я и работаю от силы четыре часа в день. А вот усилий на это у меня
уходит куча.
Но что
поделать. Родители и так мне очень сильно помогают, а так… и опыт набирается, и
трудовой стаж капает, и какие-никакие копейки зарабатываю. Хотя, конечно, если
б не родители, я бы не смогла так — у многих ребят с моего потока дела обстоят
намного хуже. Мне повезло больше: папа оплачивает мое обучение, съемную
квартиру, обслуживание машины. Все остальное я стараюсь сама. Хотя нет. Аяз
тоже меня финансово поддерживает и дарит подарки. Да. Вот такая моя жизнь.
Жениху отец меня продал. Как это ни неприятно признавать. Решение о браке с
незнакомым мужчиной было принято без моего ведома.
Я
упрямилась, да. Признаюсь. Но в итоге искренне смягчилась. До недавнего времени
я считала, что Аяз надежный мужчина и на него можно положиться, относилась к
нему с уважением и вроде как с любовью. А теперь всецело недоумеваю. Да как же
так?!
— Лена!
— доносится внезапно из полуоткрытой двери. Показывается лохматая голова нашего
тренера Володи. — Леночка, давай быстрее. У нас там травма. Хоть бы всего лишь
растяжение! Не дай бог перелом!
Угу,
люди встречаются разные. Кто-то и в суд может подать. Были случаи.
—
Печаль. Приводи, — киваю я.
— Гелена
Ильдаровна, — через минуту сокрушается Володя, распахивая дверь, следом за ним
с бесконечно ликующим взглядом входит… — У нас небольшое происшествие. Роберт
Анварович получил травму. Посмотри, пожалуйста, предплечье… кисть… — Володя
тяжело сглатывает, косясь на посетителя. А тот вдруг становится таким
несчастным, ну таким несчастным, как будто каждая косточка в его организме
сломана.
— Как же
вы так? — колко уточняю я у этого Анваровича.
— Не
справился с большим весом, — пряча улыбку, отвечает тот.
—
Слишком много на себя взяли, да? — хмыкаю, не в силах сдержать ехидства. — Понимаю.
— Вы б
осмотрели, а, — коварно роняет посетитель. — А то так болит — жуть.
— Я еще
чем-то могу быть полезным? — обстоятельно уточняет Володя.
— Нет,
ты иди в зал, я здесь сама управлюсь.
—
Владимир, — спокойно обращается Роберт к тренеру, — если вас не затруднит,
можно кофе?
— Кофе?
— вытаращив глаза, переспрашивает Володя.
— Кофе!
— подтверждает Роберт Анварович.
Володя
переводит взгляд на меня. Уточняет бессловно. Я вновь киваю, разрешая.
