— Идем,
— выдает он, когда мы подъезжаем к моему дому. Машина останавливается.
—
Спасибо, что подвез. Вечер был прекрасным, — машинально благодарю я и выбираюсь
из салона, игнорируя протянутую руку.
Аяз
ставит машину на сигнализацию и идёт за мной.
— Я не
приглашаю.
— А я не
спрашиваю разрешения. Я поднимаюсь с тобой.
— У меня
дела. Я вспомнила, что должна заехать к брату.
— Гелена.
Мы заключили договор с твоим отцом. Он отдает мне тебя в жены. Ты — становишься
моей. Других вариантов не предусмотрено.
«Его» я
стала давно. Свадьба оставалась уже решенным делом. Мне было не до нее, правда.
Сначала выпускные экзамены. Да и я очень недоверчиво и с осторожностью
отнеслась к договорному браку, считая, что брак — это все же в первую очередь
любовь. Но мы с Аязом стали общаться, узнавать друг друга, проводить вместе
время… и постепенно эта идея перестала быть для меня такой странной. Я
восхищаюсь Аязом, горжусь им. Люблю. Наверное.
До
сегодняшнего дня я была в этом уверена. Строила воздушные замки в голове. А теперь?
Я обязана принять тот факт, что у него есть не только сын, но и привязка к
матери мальчика? А потом? Потом появится еще и еще одна? Разве это честно?
Разве вот с этого нужно строить отношения? Говорит, других вариантов не
предусмотрено?
— Тогда
найди их, Аяз. Мне нужно время обдумать. Не поднимайся, пожалуйста, ты сделаешь
этим только хуже.
—
Хорошо. Я приеду от сына и позвоню тебе.
Мне уже
заранее хочется выключить телефон.
Я только
сейчас соображаю, что Аяз ни разу не признавался мне в любви. Ни разу.
Дома я
не чувствую привычного умиротворения. Я разбита. Разгромлена.
Медленно
переодеваюсь: хочу принять душ, освежиться. Но еще больше мне нужно проветрить
голову. Может, позвонить подругам — вытащить их куда-нибудь? Потанцевать.
Развеяться. Переключиться.
Я
привыкла отдыхать с Аязом. Я просто к нему привыкла. Быть постоянно на связи,
даже если не рядом, но все равно вместе.
На
бессмысленные раздумья уходит еще полчаса. Из меня словно все силы выпили. До
ванной комнаты я так и не добираюсь: раздается звонок в дверь.
Видеть Аяза
на пороге своей квартиры нет желания. И я решаю его не впускать.
Но он
звонит мне на телефон, морально давит на меня, заставляя поднять трубку.
— Я бы
не хотела больше сегодня видеться, уходи.
— Дверь
открой.
— Аяз.
Мне нужно время обдумать. Не сегодня.
— Десять
минут, — уговаривает он бодрым голосом.
Я
сдаюсь. У меня сейчас нет сил сопротивляться. Я не понимаю, за что браться.
Отменить ресторан, фотографа, оператора. Обо всем самой рассказать родителям, потребовать
объяснений от отца.
Проворачиваю
ключ в замке, впуская гостя. Огромный букет белых роз, что оттягивает руки
жениха, не производит на меня никакого впечатления. Все эти галочки теперь
кажутся мне унизительными.
— Букет
прекрасный. Оставь на полу, я поставлю цветы в воду попозже.
Но Аяз
разувается. Зачем-то.
— Сейчас
ничего адекватного ты от меня не услышишь, — предостерегаю я.
Сама не
успеваю опомниться, как оказываюсь в крепких надежных объятиях. Терпкий такой
привычный аромат мужского парфюма врывается в легкие.
— Я тебе
уже сказал. Тебя они никак не коснутся.
—
Расскажи об этой женщине, — прошу я. Ну да, меня это цепляет. Нехило так
цепляет.
— Мы
давно знакомы. Одно время были вместе. Планировали детей, семью.
Кошмар.
Это услышать еще хуже.
— Потом
разошлись. Но она забеременела. Общаемся до сих пор. Мы в обычных отношениях. Я
с ней не сплю. Сына люблю. Отказываться не собираюсь. Вас познакомлю, если ты
захочешь. Если не захочешь, то нет.
